Дмитрий Турсунов: Мне не в чем было выходить на корт

ТЕННИС

СОБЫТИЕ ДНЯ

Сегодня 22-летний Дмитрий Турсунов сыграет в матче третьего круга с 29-летним Александером Поппом из Германии (134-я ракетка мира). К россиянину на Уимблдоне сейчас повышенный интерес из-за его сенсационной победы над британцем Тимом Хенмэном во втором круге. Сразу после этого поединка состоялась пресс-конференция Турсунова.

— Дмитрий, у вас была сломана нога, мучили боли в спине, вы сыграли в этом сезоне всего четыре турнира. Как же вам удалось так удачно стартовать на Уимблдоне?

— Сломана нога? Нет, у вас неправильная информация. У меня были и остаются проблемы с коленом. Благодарю Господа, что сейчас есть хорошие лекарственные препараты, – тем и спасаюсь.

Что же касается турниров, впервые после прошлогоднего Открытого чемпионата США я сыграл в Индиан-Уэллсе. А после Нью-Йорка я выбыл из-за поврежденного позвоночника. Все из-за случая, который произошел незадолго до турнира: мы с другом на лодке очень неудачно причалили к берегу – врубились в него. Все потому, что мой напарник переоценил свои возможности. И зачем только человеку друзья? (Улыбается.)

— Где и когда это произошло?

— Четвертого июля. Мы плавали по реке.

— Как оцениваете свое выступление в этом году?

— В Индиан-Уэллсе я вылетел в первом же круге, проиграв в трех сетах. Что-то больше ничего не могу припомнить… А, «Ролан Гаррос»! Против Гаудио на грунте шансов у меня не было. А с травой у меня по-прежнему какие-то загадочные отношения: недолюбливаю ее, но получается на ней многое. Мистика какая-то. Смотрите, как далеко я продвинулся на Уимблдоне! (Улыбается.)

— В пятом сете вы не использовали два матч-пойнта на своей подаче. Вы что, сломались психологически?

— Да, в этот момент я делал явно что-то не то, но все же устоял, буквально протиснулся в следующий этап через очень узкий вход. Я доволен собой.

— Скажите, где вы живете и тренируетесь в Америке?

— Когда мне задают этот вопрос, я говорю, что в Сакраменто, а на самом деле — в Розвилле, маленьком городишке в этом районе. Но его названия никто не знает, поэтому легче сразу сказать – в Сакраменто.

— Кто вас тренирует?

— Когда я приехал туда, занимался с Виталием Гориным. Сначала он тренировал только меня, но затем открыл свою академию. А я стал работать с Хосе Хигуэрасом. В то самое время Горин и Хигуэрас объединились, и теперь они вместе руководят академией.

Иногда я тренируюсь рядом с Индиан-Уэллсом в Палм-Спрингс. Там живет Хосе. Так что порой приходится разрываться между двумя городками.

— В каком возрасте вы оказались в Калифорнии?

— Мне было двенадцать с половиной лет.

— Вы переехали туда вместе с тренером?

— Нет. Горин вместе со своей семьей эмигрировал из Украины. Мне в то время лет десять было. А когда и я прилетел в Америку, то одно время жил у него, потом у его отца и даже у его однокурсника.

— Вам кто-нибудь говорил, что вы говорите по-английски совершенно без акцента, словно вы американец?

— Да, бывало.

— Почему вы играли в рубашке Уимблдонского клуба? Где вы ее взяли?

— Судья дал. На мне сегодня была другая – та, в которой я играл здесь в прошлом году. Но рефери сказал, что в такой выходить на корт не положено. Правила, что ли, поменялись? Или, может, я что-то напутал? В общем, мне не в чем было играть, и судья мне дал одну из своих рубашек.

Кстати, можете не верить, но у меня украли в раздевалке две футболки, в которых я играл в первый день. Вот почему сегодня я вынужден был добывать что-то подходящее перед самым матчем.

— Как вы думаете, почему проиграл Хенмэн?

— Тим не выдержал давления. Он был первым номером хозяев, и англичане буквально требовали от него победы. Я видел эту толпу болельщиков, прессу. Нет, я ему не позавидовал бы.