Путь воина

ТЕННИС
ОТКРЫТЫЙ ЧЕМПИОНАТ АВСТРАЛИИ. ПЯТЫЙ ДЕНЬ

Марат Сафин проиграл Энди Роддику матч за свое скорое возвращение в верхние строки мирового рейтинга. И за возвращение в действующую теннисную элиту. Механистичный, ровно играющий Роддик, финалист, кстати, предыдущего турнира «Большого шлема», нью-йоркского, самый достоверный тестовик.

Вы разочарованы? Но карьеристская планомерность никогда не была верной сафинской подругой. Тестовик Роддик был заранее уготован Марату в третьем круге, как необжалуемый приговор. Так что же он, Марат, так беспечно растрачивался с Беккером и Селой, что же так подолгу и сбивчиво пытался привести себя в норму?

Да потому что он, Марат, – весь из сплошных парадоксов. Заметьте, успешнее всего он играл обычно именно на австралийском варианте «Большого шлема». Где Европа, фигурально говоря, ходит вверх ногами. Когда в Европе какая-никакая зима, а в Австралии убийственное лето.

Или вот Тарпищев уверяет: Марат по теннисной сути своей – художник. А я вот как разглядел в Сафине еще с его туманной юности воина, так и продолжаю этому воину удивляться. С самим собой непрерывно воюющему.

… Последний сафинский удар во вчерашнем сражении с Роддиком – сетка отчетливо зло отбрыкнула на сторону Марата. Будто живая. Будто обиженная женщина выпалила: «Я тебя любила – а ты не оценил». Сетка-то, вспомним, пару раз поначалу любезно смягчала для Марата резкие роддиковские удары, выкидывая ему мячик повыше, – а он не успевал подстроиться. И тогда сетка принялась мстить ему мелкими пакостями, чтобы побегал к ней на поклон со всех ног.

Сафин вышел против Роддика с виду почти таким же собранным, как 3 декабря в Москве против Акасусо на последний и решительный бой за Кубок Дэвиса. Вроде и весь в себе. Вроде и все внимание только на мяч. Почти таким же, да не совсем.

Какой яркий фрагмент вчерашней игры ни возьми – всюду знак яростной сафинской борьбы с собой. Он бессмысленным ударом запорол удобнейший мяч – и следом тут же в отчаянной растяжке рухнул, до крови ободрав себе ударную руку. Он длил и длил препирательства с судьей по поводу скользкого корта – и от препирательств, показалось, получал необходимую дозу агрессии на пару следующих розыгрышей. Кто пристально следит за Маратом, знает: лечит его не раздражение, а отрешенность-концентрация. Но за неимением лучшего…

Роддик меж тем, разыгравшись, все более походил на тот компьютер, который недавно завел в тупик Крамника. Он ведь, Роддик, надо понимать, все еще прогрессирует. И он все сильнее выматывал Сафина своей безошибочностью. И безвозвратно уходила от Марата первая подача, главный его козырь. И все-таки он сумел влепить – на честном слове и на одном крыле, языком военных летчиков, – два совершенно героических эйса на двойном скрытом матчболе у Роддика при счете 4:5. Все, что мог… Потому что именно на тай-брейках Роддик, всем известно, особо близок к компьютеру. А в остальном, помимо тай-брейков, Марат, можно считать, и не проиграл вчера.

Знаете, я думаю, никогда не нужно в Сафине разочаровываться. А нужно Сафина ценить. Он ведь уже без малого десяток лет дарит нам свой уникальный драматический теннисный монолог. Беспечный во внешних проявлениях, что называется теперь – метросексуал по образу, словом, сплошной гламур вроде (тьфу, что за слова в моде…). Но он, мятежный, все ищет и ищет бури на корте – как будто в буре есть покой… Хотя два титула «Большого шлема» и два Кубка Дэвиса – не вечный ли памятник победе Сафина над собой?

Он уходил вчера с корта измученный, с кругами под глазами. И он, наверное, не знает, насколько сильно сумеет играть через месяц-другой-третий. Спасибо Марату за то, что продолжает свой тяжкий путь воина. Без него многие из нас, боюсь, уже бы и не узнали, что есть упоение в бою.