Вторая ракетка турнира Мария Шарапова: Я узнала, что бывает другая жизнь

ТЕННИС.  ОТКРЫТЫЙ ЧЕМПИОНАТ
ФРАНЦИИ. ПЯТЫЙ ДЕНЬ

Вчера сразу после победы в матче второго круга над американкой Джилл Крэйбас Мария Шарапова ответила на вопросы журналистов на пресс-конференции.

— Мария, сегодня плечо давало о себе знать?

— Беспокоило, да. Весь матч. Но я старалась об этом не думать.

— Вы хорошо перемещаетесь по корту. Это результат специальной подготовки или отдых сказался?

— И то, и другое. Одну неделю я вообще не могла ничего делать из-за боли в плече. Но после этого я семь дней провела в гимнастическом зале плюс на корте без ракетки по 4 часа в день.

— То есть тренировки без мяча добавили вам силы и скорости?

— Не-а. Чувствую себя ужасно, как корова на льду, простите. Особенно на грунте. Тем более в первые дни.

— А почему именно на грунте?

— Да потому, что 10 месяцев в году я не играю на грунте. Это не самое подходящее для меня покрытие.

— Известные игроки Рафтер и Хенман никогда не любили землю, но играли на ней, считая, что это улучшит их теннис на харде и траве. Может, это и ваш случай?

— По графику существенное время грунту я могу уделить только после Майами. Но именно в этот период у меня был перерыв, примерно 8—10 недель. Трава, конечно, сильно отличается от земли, но я к ней быстро приспосабливаюсь и чувствую себя комфортно.

— На гостевой трибуне рядом с вашим отцом – два новых человека. Это означает, что вы больше не работаете с вашим тренером Майклом Джойсом и тренером по ОФП?

— Нет, нет, нет! Майкл приедет в Бирмингем. У него мама умерла несколько недель назад, поэтому он остался с семьей дома. Но он к нам присоединится скоро. Я с ним говорю каждый день. Он сейчас еще больше от меня устает, чем когда мы вместе на турнирах, потому что я ему звоню в середине ночи, а он еще и смотрит мои матчи. А работаю я сейчас с его спаринг-партнером Эриком. Это он сидел рядом с моим папой. Он друг Майкла, и я тоже знаю его с детства.

— Сейчас ваш черед поддерживать Майкла, вашего тренера…

— Безусловно. Тем более что он столько делал для меня. Он приезжал на тренировку, даже когда его мама проходила курс химиотерапии и ей было совсем плохо. Он с утра занимался со мной, а потом ехал прямо в больницу и оставался у нее. Иногда я ехала вместе с ним.

— В вашей профессиональной карьере последний перерыв самый продолжительный?

— Да. И даже не знаю, хорошо это или плохо. Представляете, у меня появилось время для досуга! Я смогла пожить нормально, занималась собой несколько недель. Мне даже пришлось ходить в продуктовый магазин, готовить себе завтрак и обед. Это было совершенно необычно для меня. Всегда ведь моя мама занимается всем хозяйством. Например, идет в универсам и покупает туалетную бумагу. А тут обнаружилось, что она закончилась, и мне пришлось занимать ее у соседей. В какой-то момент я поняла, что обычная жизнь проходит мимо меня, и мне стало немного жаль.

— Вы что ни разу не ходили за продуктами, если вас это так поразило?

— Точно. И в первый раз я совершенно потерялась. Теперь же я наверняка знаю, где продаются овощи, а где — мои любимые сыры.

— А как с готовкой?

— С готовкой ужасно! Совсем плохо. Я всегда звоню моим друзьям и прошу, чтобы они мне помогли. Но обычно я сама иду к ним домой и им помогаю готовить. Обычно это, правда, сводится к резке овощей. Теперь, когда я снова в отъезде, мне начинает всего этого не хватать. Я говорила с друзьями за день до отъезда и сказала, что теперь мне будет худо без них. А они ответили: как раз хорошо, что я уезжаю, потому что хлопот без меня меньше. Теперь они могут вернуться к работе, денег заработать. Из-за меня они даже в офис не ходили, потому что мы редко видимся.

— Вы что-нибудь знаете о своей следующей сопернице Алле Кудрявцевой?

— Почти ничего. Я видела, как она сыграла несколько мячей против Дулко, когда я вошла сюда. Так что познакомиться нам предстоит на корте.