Четвертая ракетка мира Николай Давыденко: На Уимблдоне скукота! Россиянин не знает, чем занять себя между играми

ТЕННИС

 Два мини-подвига сотворили в четверг поздно вечером игроки сборной России Николай Давыденко и Михаил Южный. Оба буквально на волоске висели от поражения, но в итоге на зубах вытащили победу в пяти трудовых сетах. После матчей оба наших теннисиста дали эксклюзивные интервью корреспонденту «Советского спорта».

УИМБЛДОН – НЕУДОБНЫЙ ТУРНИР

Лихо закрутился сюжет матча Николай Давыденко – Крис Гуччионе. Уступая 0:2 по партиям, россиянин с трудом зацепил третий сет на тай-брейке, после чего дожал соперника. Победив 21-летнего австралийца, Николай впервые в своей карьере вышел в третий круг Уимблдона.

– То, что вам удалось спасти такой матч, говорит, наверное, о прибавившейся уверенности в игре на траве?

– Просто я расслабился, стал свободнее играть, меньше нервничать и, даже если проигрываю сет, два, все равно продолжаю спокойно бороться… Смена ракетки тоже пошла на пользу.

Вообще же игра из пяти сетов хорошо складывается для того, у кого лучшая физическая форма и кто дольше держит внимание. Первые два сета соперник может подавать, так что даже до мяча не дотронешься, после чего начнет уставать. Этого момента и дожидаешься, а потом на тай-брейке начинается совсем другая история. Соперник понимает, как важно каждое очко, и подает уже не так свободно, без большого риска, такие моменты надо использовать.

– Многие удивляются, почему ваши результаты на Уимблдоне такие скромные…

– Для меня каждая победа на Уимблдоне – искра счастья. Неудобный турнир. Вроде подача есть, все удары есть, прием есть, а результата нет. Все дело в том, что из-за отскока я начинаю нервничать, это меня порой сбивает...

– А что скажете о физических кондициях?

– Сегодня хоть и играли пять сетов, я устал меньше, чем с Королевым, потому что розыгрыши были короче. Королев меня здорово погонял в первом круге. Так, что даже немного травмировался.

– Что случилось?

– Думал, забил мышцу бедра, но восстановил ее, а боль осталась. Правда, чувствую ее, только когда по ступеням лестницы поднимаюсь вверх-вниз, а на корте не болит. Доктора сами не знают, в чем дело и чего ждать дальше.

«НА ЖЕНЕ НЕ ЭКСПЕРИМЕНТИРУЮ»

– Как вам живется в Лондоне?

– Скучно, Уимблдон – самый скучный турнир из всех. Постоянно зеваешь, веселья нет. Устроились в центре, если бы сняли дом в окрестностях клуба, совсем бы завяли. Делать там нечего, вокруг такие же жилые дома, никуда не сходишь, ничего интересного в округе не происходит.

– Вы, наверное, поклонник «огней большого города»?

– Как раз нет, постоянно жить в центре больших городов я совсем не люблю, но тут на турнирах надо спасаться разнообразием…

– Что требуется для победы, кроме спортивной формы?

– Важно, чтобы семья была рядом, жена. Мы и ездим поэтому все вместе, с братом… Надо параллельно с теннисом наслаждаться жизнью, она ведь коротка. Когда я один, то не могу постоянно сконцентрироваться и думать о турнирах – просто с ума схожу. На матче мне важно видеть на трибуне хотя бы одно радостное лицо.

– Команда у вас неизменна…

– Брат для меня лучший тренер. Тут думал серба одного подключить на турнире перед чемпионатом Франции и сразу проиграл. Он мне перед матчем так много всего наговорил, так мозги навкручивал, что у меня судорога пошла. Кому-то такая накачка помогает, а меня, наоборот, зажимает.

– Вы вообще по жизни много экспериментируете?

– Чем больше пробуешь и меняешь, тем больше знаешь. Я вообще люблю все пробовать – например, постоянно покупаю себе новые электроприборы по восстановлению. Читаю рекламу, просматриваю инструкции, проверяю.

– На себе?

– А на ком? Не на жене же! Многие теннисисты никогда ничего не меняют – ни ракетки, ни даже струны, я, наоборот, все.

– Совсем-то все пробовать не надо…

– (Хохочет.) Эдика (брата. – Прим. ред.) и жену менять не собираюсь…

ЮЖНОГО ПРИНИМАЮТ ЗА КАВКАЗЦА

В соперники Михаилу Южному достался француз Жиль Симон. Причем между русским и соседом по Евросоюзу английские болельщики выбрали первого и радостно хлопали, когда Миша красиво простреливал линию своим длинным и хлестким одноручным ударом слева. «Двуручный» и тонконогий Жиль у британцев не котировался. В самом углу корта стоял на боевом посту наставник Южного Борис Собкин, сидячие были все заняты. «Давай, умница!» – подбадривал тренер своего ученика.

– Справа ну ничего не чувствую, ничего! – в сердцах кричал себе наш теннисист, и его успокаивали все хором. «Мишаня, соберись, сейчас пойдет!» – раздавалось со стороны Анатолия Глебова, специалиста по ОФП, работающего с Игорем Андреевым. Ему вторил Тимур Габашвили, которому предстояло вечером играть парный разряд с Андреевым. Все были в работе, Миша сражался отчаянно и до последнего, и победа за ним!

– Я знал, что Cимон хорошо играет, но не ожидал, что он настолько тягучий, – признался после игры Миша, – не думал, что на траве против него придется так тяжело. Все, что мог, он сегодня попал. Как бы здорово я не подавал, мяч исправно возвращался мне под заднюю линию. Первая или вторая подача – неважно, принимал все. Лишь под конец матча француз ни с того ни с сего стал сам ошибаться.

– Как спина?

– Пока выдержала. Использую день отдыха, для восстановления. Думаю, все будет нормально.

– Вы с Турсуновым здесь, как близнецы-братья, только у него борода русая, у вас черная.

– (Смеется.) Но мы с ним пока не спорили, кто дольше выдержит не бриться. Просто лень это делать, вот и отрастил.

– С такой бритой головой и бородой вы похожи на лицо кавказской национальности. В России на улицах не останавливают?

– Было дело. Когда в марте приехал в Москву небритым после Дубаи и провожал брата на Белорусском вокзале, то не успел даже войти в здание, у нас сразу проверили документы, только вышли на перрон, и снова милиция…