Привилегированный зритель Василий Уткин. Как футбольный комментатор в теннисного обозревателя переквалифицировался

На второй неделе Уимблдонского турнира наш спецкор встретил на территории Всеанглийского клуба лаун-тенниса и крокета Василия Уткина – футбольного телекомментатора, постоянного автора «Советского спорта». Что делает футбольный журналист на теннисе?

СОБЫТИЕ ДНЯ. ТЕННИС
УИМБЛДОН. ТВ-КУХНЯ

ПО СЕМЕЙНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ

— Какими судьбами, коллега? — начинаю разговор с телезвездой, когда мы укромно устраиваемся на трибунах корта № 19, на котором играют юниоры Кузнецов и Ехара. Уткин, так же как и Кузнецов, из Балашихи, вот и поддерживает парня в меру свободного от эфира времени.

— Не секрет, что мы на «НТВ—Плюс» делаем на теннис серьезную ставку, — поясняет он. — Поэтому кроме собственно репортажей у нас идет постоянная работа из студии. Передачи из студии я, собственно, и веду.

Бригада энтэвэшников существует в Лондоне очень по-семейному. По традиции арендует частные дома по соседству с кортами. «На расстоянии всего 10 минут неспешного шага Александра Ираклиевича Метревели», — с улыбкой уточняет Василий. Судачат, в былые времена дома менялись почти каждый год. Не всем арендодателям приходились по вкусу бурные вечеринки телевизионщиков. А главное — их последствия. Но, видно, коллеги со временем остепенились, ибо уже несколько лет подряд останавливаются у тех же хозяев — на Линкольн-авеню. «Тут у нас даже лисицы прикормленные имеются», — замечает комментатор. Причем не загибает ни грамма — сам на днях, проходя вечерком через соседний парк, наткнулся на нескольких рыжих бестий, шныряющих среди бесчисленных белок.

В такт этой семейной телевизионной обстановке Уткин прибыл на Уимблдон не один — с отцом Вячеславом Николаевичем.

— Я тут неожиданно для себя понял, что длительная командировка стала для меня чуть ли не единственной возможностью полноценно пообщаться с родителями, — признается Василий. — Так чтоб завтракать и ужинать хотя бы вместе. Поэтому я сначала свозил папу на прошлогодний футбольный Евро. А теперь вот вытащил на Уимблдон. Тем более что он теннис очень любит. Даже играл когда-то на любительском уровне.

«С НАДАЛЕМ ВМЕСТЕ НАЧИНАЛИ»

— А сам ты ракетку в руки брал?

— Случалось, но какое это имеет в нашем деле значение? Особенно в ситуации, когда теннисные матчи у нас, как правило, комментируются попарно: по схеме журналист плюс специалист.

— Ты, кстати, комментировать что-то здесь планируешь?

— Пока еще не знаю, насколько позволит студийная работа. Возможно, проведу какой-то из мужских полуфиналов.

— А раньше доводилось вести теннисные трансляции?

— Конечно. Я ведь на Уимблдоне третий раз. Был уже в 2003-м, 2007-м. Приезжаю по нечетным годам, поскольку по четным, сам понимаешь, в это время проходят футбольные чемпионаты мира и Европы.

— Ну и какой теннисный комментаторский опыт тебе больше всего запомнился?

— В позапрошлом году, мне кажется, нам несколько матчей с Ольгой Морозовой удались. Особенно пятисетовый Роддик — Гаске. Мне жаль, кстати, что Гаске как-то сошел с орбиты. После того матча был уверен, что он способен на многое.

— Еще любимчики есть?

— Надаль.

— Потому что у него дядя — футболист «Барсы», а сам он болеет за «Реал»?

— Потому что мы с ним на Уимблдоне вместе начинали! В 2003-м он играл здесь свой первый матч, а я проводил свой первый день. И мой коллега Александр Метревели повел меня на его игру со словами: «Пойдем, покажу тебе молодого мальчика, будущую мегазвезду». С тех пор я за него и переживаю.

— А среди девушек кто вызывает симпатии?

— Сестрички Уильямс.

— Нетрадиционный для российского гражданина выбор.

— Они красивые очень. Такая пластика в движениях, такая эстетика игры — фантастика просто! Особенно люблю смотреть, когда они пару играют. А вообще раньше я за Настю Мыскину болел. Но она больше не выступает, а те россиянки, что сейчас на слуху, еще при ней играли. Ну и раз уж я их в свое время не выбрал, пришлось переключиться на американок.

О ЛЫЖАХ И ГРЕБЛЕ

— Непредсказуемая продолжительность игры — главное отличие теннисного поединка от футбольного?

— Совсем нет. Благодаря тому, что мы имеем дело с индивидуальным видом спорта, на первый взгляд выходит психология. Постоянные крупные планы становятся одним из основных инструментов комментаторской работы. Эмоции игроков постоянно наблюдает зритель, а значит, и я не могу пройти мимо, не расшифровывая их. Наплести что-то про ту или иную ужимку дело, понятно, нехитрое. Но, если начнешь «лепить горбатого», болельщик тебя вскорости раскусит, когда увидит, что интрига-то матча движется совсем в другом направлении.

— И как готовиться к такой работе?

— За год до турнира тенниса в моей жизни становится намного больше — отсматриваю матчи по телевизору. К тому же волею судеб я обожаю читать различного рода справочники и энциклопедии. Из них напитываюсь перед Уимблдоном разного рода данными. Но, естественно, я никогда не стану выдавать себя за суперзнатока тенниса. Напротив, порой вижу свою задачу в том, чтобы задать нашим теннисным профессионалам в эфире какой-нибудь, быть может, на первый взгляд нелепый вопрос «чайника». Зато, услышав ответ на него, любитель спорта зачастую может попутно узнать много такого, чего бы при других обстоятельствах от эксперта никогда бы не узнал.

Вообще я бы назвал свое существование на Уимблдоне положением привилегированного зрителя. Я могу выбрать для собственного просмотра почти любой матч, могу в любой момент задать интересующий меня вопрос лучшим экспертам по теме — Анне Дмитриевой, тем же Метревели с Морозовой. К тому же, когда видишь, насколько тонко эти люди разбираются в своем виде спорта, начинаешь, не побоюсь этого выражения, лучше понимать профессию.

— Часто вообще приходится вот так спрыгивать с насиженного футбола?

— Бывает. При работе на таком крупном спортивном канале неизбежно происходят случаи, когда приходится проявлять универсализм.

— Какие-то из ряда вон выходящие случаи были?

— Глубоко врезалось в память, как нас с коллегой Юрием Розановым бросили на лыжи во время Олимпиады в Солт-Лейк-Сити. Причем болельщики сразу обрушились с критикой типа: куда этот Уткин полез, он ведь в лыжах ничего не понимает. Хотя к лыжам-то я, если брать в зачет личный спортивный опыт, куда ближе, чем к футболу — у меня приличный юношеский разряд по ним был.

Ну а самое яркое воспоминание — это мой репортаж об академической гребле, знаменитой гонке Оксфорд — Кембридж. Узнав о том, что придется комментировать ее из Москвы, я мобилизовал свои знания английского, покопался в различного рода первоисточниках и заготовил целую лекцию об истории этого мероприятия. Какой же ужас меня обуял, когда я за несколько минут до начала трансляции выяснил, что историю гонки подробнейшим образом изложили в 15-минутном фильме, предваряющем мой репортаж! Но ничего, выкрутился как-то...

Они, балашихинские, такие. Вон и Кузнецов обыграл японца и шагнул в четвертьфинал.