Волейбол. Русская любовь к трагедийному жанру
ВОЛЕЙБОЛ. МУЖЧИНЫ
ЧЕМПИОНАТ ЕВРОПЫ. ФИНАЛ
Владимир Алекно сидел за столиком прессы, ссутулившись и подперев голову левой рукой. Если бы не трагизм ситуации, можно было бы пошутить, что эта поза похожа на «Мыслителя» Родена. Взгляд тренера был стеклянным, немигающим…
Владимир Романович не отреагировал, даже когда на серебряную треть пьедестала пригласили всю сборную России, и зрители взрывом аплодисментов встретили нашу команду. Алекно только спохватился, когда диктор объявил по стадиону его фамилию. Но через несколько минут опустился на то же место за столиком. А когда разрешили уходить в раздевалку, тренер отправился туда первым. Из состояния оцепенения его на секунду вывел журналист, который высунулся из толпы и воскликнул: «Ну скажите хоть что-нибудь для наших болельщиков!». Алекно отрицательно покачал головой и продолжил шаг. Какие тут слова?
И разве можно винить тренера за нарушение этики? Черт побери, что еще тут скажешь, когда в голове вертятся не ответы, а вопросы: «Почему? Что было сделано не так?». Читать мысли не умею, но мне показалось, Алекно думал именно об этом.
Как это контрастировало с поведением итальянца Андреа Анастази, который только что привел испанцев к золоту! Он подбежал к какой-то русской блондинке, всучил ей в руки «мыльницу» и велел сфотографировать его вместе с помощниками и менеджерами команды. А потом Анастази разыграл сценку, в которой изобразил тореадора, закалывающего большого быка. «Торро!» – оказывается, и по-испански, и по-итальянски звучит одинаково. «Синьор Андреа, пресс-конференции не будет», – прошептали ему на ухо организаторы. – «Фантастико!» – воскликнул Анастази и рассмеялся.
Это на самом деле «фантастико»: Испания, которая никогда в истории не выигрывала даже медаль (!) чемпионата Европы, сразу взяла золото. В этом инфарктном матче сборные словно поменялись ролями: это испанцам подходило сравнение с Ванькой-встанькой, это от сборной России мы ждали такой игры, которую показывали тореадоры.
Испанские журналисты, с которыми я сидел рядом, смотрели на площадку с выпученными глазами. Они слабо понимали, что происходит. Не верили счастью. И тоже молились Богородице вместе со своими игроками, которые после каждого мяча подлетали к арбитру на вышке и устраивали такие артистические представления, что на фоне их кипучей эмоциональности бледно смотрелись бы даже звезды МХАТа.
Наши так себя не вели, а только подбадривали друг друга. Леша Вербов бегал между партнеров, хлопал их по ладоням, заводил… Да все и так понимали критичность момента, и что нужно делать – здесь и сейчас. Простите за штамп, но именно такие матчи называют инфарктными. Когда зрители сидят бледными, как полотно, хлопают себя по левой половине груди и в конце матча не в силах смотреть на табло – невыносимо…
За столиком прессы ты чувствуешь себя в жерле бурлящего, готового к извержению вулкана. После того, как все было кончено, и во всем «Олимпийском» наступила гробовая тишина, которую еще называют «немой паузой, как у Гоголя», я вспомнил, что все это уже видел. Совсем недавно – май, хоккей, Ходынка, все флаги в гости к нам. Решающий матч, овертайм, невероятный гол от финнов, которых за соперника-то слабо считали.
И тоже тогда все скандировали «Россия!» и «Молодцы!» после сирены, похожей на некролог. И тоже почти все игроки дружно отказались от интервью, проходя микст-зону. И также практически только из наших была составлена символическая сборная турнира. Слабое утешение – первыми ведь мы не стали. Но разве играли плохо? Очень обидно, что повторился такой драматический, исконно русский нескучный сюжет. Пришли на свадьбу – попали на похороны. Но за одного битого двух небитых дают. Впереди Кубок мира, борьба за олимпийскую путевку…
Еще повоюем, ребята. Вы все равно молодцы.
