Лорен Сигрейв: Слов «ты лучшая» Клишина от меня не услышит
Американский специалист Лорен Сигрейв, у которого во Флориде тренируется наша прыгунья в длину Дарья Клишина, был одним из специально приглашенных иностранных гостей первой российской легкоатлетической конвенции, проходившей в конце прошлой недели. Сигрейв известен тем, что успешно работал со многими легкоатлетами — в частности, экс-рекордсменом мира в спринте Донованом Бейли.
Не секрет, что многие отечественные специалисты скептически восприняли отъезд Клишиной в Америку, посчитав это больше пиар-ходом менеджментского агентства, с которым работает двукратная чемпионка Европы в помещении. Тем интереснее было узнать, как складывается сотрудничество Сигрейва с популярной российской спортсменкой, услышать объяснения того, почему Клишиной пока не удается показывать стабильно далекие прыжки.
«Спринтер больше не бегает как страус»
- Лорен, вы выступили перед российскими тренерами на конференции в Новогорске с презентацией. Раскрыли секрет своего успеха российским коллегам?
- У меня нет никаких секретов, - разводит руками Сигрейв. - Вся информация открыта — книги, видео... Просто надо свести в единое целое новые методы, новые идеи, которые появились в последние годы. А потом помочь атлетам измениться благодаря этим идеям. Суть презентации, которую я представил российским тренерам - мой взгляд на нейробиомеханику. Как воздействовать на нервную систему спортсмена, чтобы повысить эффективность биомеханики на максимальных скоростях бега. Это важно как для спринтера, так и для прыгуна в длину, прыгуна с шестом — и даже для стайера. Потому что в какой-то момент стайеру приходится превращаться в спринтера. И ему важно эффективно использовать сохранившиеся у него силы, чтобы на максимальной скорости пересечь финишную черту.
- Вы же работали также с игроками из главной лиги американского футбола — НФЛ?
- Со многими. Четыре года с командой «Атланта Фэлконз», также с футболистами из «Детройт Лайонз», «Джексонвилл Джагуарз», «Кливленд Браунз».
- Получается, ваши методики абсолютно универсальны?
- Абсолютно. Они подходят для любого вида спорта. Я иногда думаю — как бы было просто, если бы у каждого атлета был USB-разъем в голове. Вставил флэшку, загрузил программу — и все! Но приходится идти сложным путем. Особенно сложным по той причине, что современная техника спринта за последние три десятка лет кардинально изменилась.
- Подозреваю, что для подробного рассказа об этих изменениях нужно потратить несколько дней. Если все-таки в двух словах — в чем они?
- Главное — спринтер больше не бегает так, как «Роудраннер». Мультики же знаете про «Роудраннера», страуса? Который ногами делает так - «в-ж-ж-ж-ж»... Посмотрите, если забыли. Спринтер бегает вот как - (изображает рывки - прим.ред.). Очень важна в этом процессе роль так называемой задней цепочки мышц - спины, ягодиц, задней поверхности бедра. Это именно те мышцы, которые выталкивают бедро вперед. Новая техника изменила не только сам спринт, но и методики обучения спринту.
«Итоговый продукт «Клишина» будет готов в следующем году»
- Когда вы начали работать с Дарьей Клишиной, какова была главная проблема, которую вам надо было решить?
- Главное, на чем мы сосредоточились — увеличение скорости ее разбега. Мы добились того, что к моменту отталкивания она подходит на более высокой скорости, чем раньше. Теперь наша задача — преобразовать эту высокую скорость в дальность прыжка. Увеличить значение векторов вертикальной и горизонтальной скорости полета, стабилизировать процесс самого прыжка.
- Это значит, что ваша работа с Клишиной по изменению техники еще продолжается?
- Конечно. Итоговый продукт будет готов в следующем году.
- Сложно было заставить ее перестраивать технику?
- Дарья очень открытый человек в своем мышлении. Только в некоторых моментах она с неохотой воспринимала необходимость изменений. Вообще она знает причины, по которым мы работаем над изменениями, осознает, что эта работа должна принести ей позитивный результат. Хотя должен отметить, что кое-какие вещи я решил не менять, исходя из принципа «лучше проиграть битву, но выиграть войну». Но в целом Дарья очень любит работать. Она очень хороший партнер для меня как для тренера.
- Языковой барьер вам не мешает?
- Серьезной проблемой он никогда не был. Дарья изначально говорила по-английски в достаточной мере того, чтобы понимать мои указания. Ну и не забывайте, что есть руки, знаки… Сейчас же она владеет английским практически свободно, и нам стало работать совсем просто.
- В России в индивидуальных видах спорта тренеры стараются по мере возможности контролировать жизнь своих учеников и за пределами стадиона или зала. Как обстоят дела с этим у вас?
- У Дарьи своя собственная жизнь. Хотя мы живем, как она любит говорить, в одной деревне. Ее дом – метрах в 800 от моего дома. Иногда она приходит к нам на ужин. Но главное, что бы я подчеркнул – Дарью не нужно контролировать. Она очень сфокусирована и знает, что ей надо делать как спортсменке. Правильно питается, спит достаточное количество времени. Любит ходить на пляж, но даже в выходной день, в воскресенье, она делает упражнения, чтобы ее тело было готово к тренировкам в понедельник. Хорошо общается с остальными спортсменами из нашей тренировочной группы. Атмосфера очень позитивная – они все вместе иногда куда-нибудь ходят, например, поиграть в боулинг.
«Несколько раз был для Дарьи «злым начальником»
- Как приблизительно проходит день Клишиной в вашей академии?
- Распорядок у нас примерно такой. Прыгуны тренируются обычно в 9.30 – 10 утра, но бывает, что вся группа начинает в 11. Потом все вместе идут на ланч в нашем ресторане. А во второй половине дня три-четыре дня в неделю у них силовые тренировки. И Дарья, должен заметить, очень организованная спортсменка – она сама назначает себе массаж, например, в правильное время, другие процедуры. Другие мои ученики в этом деле могут на нее равняться.
- У нас раньше многие думали, что фотосъемки и прочие подобные мероприятия отвлекают Клишину от спорта…
- Я не знаю, что было раньше. Но сейчас Дарья, в первую очередь, сфокусирована на том, что она атлет. Что касается фотосессий, то она участвует только в стратегически важных проектах, причем их расписание мы составляем вместе с ее менеджерами – таким образом, чтобы тренировки и соревнования были в приоритете. И последнее слово всегда за мной. Да, были несколько случаев, когда я был «злым начальником», но в целом у нас очень хорошие отношения и общее понимание того, как Дарье построить очень успешную карьеру и в профессиональном спорте, и в остальных областях. У нее много планов по поводу того, чем она займется после того, как закончит выступать в соревнованиях.
- Но до этого еще далеко?
- Конечно. И я думаю, что ее спортивная карьера может быть очень долгой. В последние два года у нее не было проблем, связанных с травмами. Раньше – да, ей делали операцию на ноге, всплывало что-то еще. Но сейчас нам удается поддерживать ее форму на высоком уровне. Даже в режиме очень интенсивных тренировок.
«Клишина должна прыгать значительно дальше семи метров»
- В минувшем сезоне у Клишиной наблюдались перепады в результатах. На одном соревновании она могла прыгнуть под семь метров, на другом – в районе 6,60. Почему ей не хватает стабильности?
- Главное, от чего зависит эта стабильность - умение попадать на планку при отталкивании. Это умение зависит от очень многих факторов, но в первую очередь, от дорожки. Разбег прыгуна в некотором смысле можно сравнить с рулением автомобиля. Чтобы оставаться в своей полосе, вам приходится делать небольшие движения рулем, которые вносят поправки на кривизну и неровности дороги, верно? Вот такие же поправки приходится делать прыгуну, когда он приближается к планке. Это последние шесть шагов. Причем поправки эти спортсмен делает на подсознательном уровне, стараясь одновременно и сохранить скорость, и «найти» идеальную точку отталкивания. Так вот, дорожки на некоторых стадионах очень сложны для подобного «руления». Например, в Монако, в Лозанне… И никто не прыгал хорошо на этих двух турнирах.
- То есть никакой психологической проблемы, связанной со стабильностью, у Дарьи нет?
- Нет, не думаю. Скорее, внешние факторы, которые вмешиваются в соревнования. Те, о которых я рассказал.
- Насколько важно будет знать дорожку на Олимпийском стадионе в Рио-де-Жанейро, чтобы исключить влияние таких факторов?
- Мы уже провели исследования насчет того, какое покрытие там уложат в секторе. Возможно, съездим туда незадолго до окончания строительства стадиона. У меня хорошие отношения с олимпийским комитетом Бразилии и федерацией, я тренировал нескольких бразильских атлетов – например, прыгунью тройным Кейлу Кошту. Так что мы, очень вероятно, один из уик-эндов мы на такой вояж в Рио потратим.
- Перед тем, как перейти в вашу группу, Клишина уже прыгала на 7,05. Значит ли это, что она, когда превратится, как вы говорите, в «готовый продукт», будет прыгать дальше?
- Абсолютно в этом уверен. Причем, я надеюсь, значительно дальше. Точный прогноз я дать не возьмусь, но предполагаю, что прыжки за 7,10 должны быть для нее ориентиром. Напарница Дарьи по тренировкам, Тианна Бартолетта, в этом году показала результат 7,14.
- Кстати, как они уживаются друг с другом?
- Они очень хорошо сотрудничают. Например, когда я в отъезде, можно сказать, тренируют друг друга. Тианна записывает прыжки Дарьи ее видеокамерой, и наоборот, а потом обсуждают их. Могу еще сказать, что Дарья несколько технических моментов исполняет лучше, и именно она научила Тианну этим нюансам. И сама, конечно, у нее учится. И они очень хорошие друзья.
- Соперничество, получается, им не мешает?
- Нет. Обе желают друг другу успеха. Когда Тианна впервые прыгнула за семь метров, Дарья ее поздравила первой. И была по-настоящему счастлива. А когда Дарья выиграла этап Бриллиантовой лиги в Риме, то получила целую кучу радостных сообщений с поздравлениями от Тианны, которая готовилась в это время к турниру в Нью-Йорке.
- Прыжки в длину – это спорт, в котором один сантиметр может решить судьбу золотой медали. Есть ли у вас какое-нибудь специальное слово, которое может придать ему дополнительной уверенности в собственных силах?
- Если атлет готов, то он готов – и уверен в себе. Разве что иногда требуется внести небольшие поправки. Например, на разбеге. Там совет бывает нужен.
- Но это все равно технический совет? Условно говоря, вы не скажете перед соревнованиями что-либо типа «Вперед, Дарья, ты лучшая»?
- Ну от меня такого она точно не услышит, - смеется Сигрейв, но продолжает серьезным тоном. – Это не мой метод. Мы постоянно работаем над тем, чтобы быть лучше.
«Преимущество афроамериканцев в спринте? Нонсенс!»
- Лорен, напоследок я хочу задать вопрос, который может показаться вам, гуру спринта, глупым, но все же рискну. Огромное количество людей в России убеждены, что бегуны-афроамериканцы или выходцы из стран Карибского бассейна, той же Ямайки, имеют преимущество над всеми остальными благодаря своему телосложению. Что вы можете на это сказать?
- Нонсенс! Да, я знаю, что, к сожалению, так думают многие, но это неправда. Вот вам несколько примеров. Что за бегунья выиграла на 200-метровой дистанции на последнем чемпионате мира? Правильно, голландка Дафне Схипперс. Кто стал чемпионом мира в беге на 110 метров с барьерами? Русский, Сергей Шубенков. Главное, чем печален подобный образ мышления – люди сами для себя устанавливают потолок, сдерживающий фактор. В то время как те самые афроамериканцы или ямайцы о таких вещах не думают и никаких лимитов не ставят. Они просто работают.
Если у спортсмена не получается победить кого-либо, проще всего сказать себе - значит, это невозможно. Но на самом деле это не так. Атлет должен быть постоянно устремлен к движению вперед. Его тренер должен быть уверен в том, что ученик способен прогрессировать. И не надо ставить себе преграды! Хотите, давайте еще вспомним украинку Жанну Пинтусевич, которая становилась чемпионкой мира. Болгарку Ивет Лалову, которая добивалась серьезных успехов до того, как получила травму. Все это потому, что тренеры тех спортсменов, кого я перечислил, не ставят им лимитов. Они тоже работают над тем, чтобы стать лучше.
- Так может быть именно в этом тот самый секрет вашего успеха, с вопроса о котором мы начали интервью?
- Да. Верить, что нет предела твоим способностям. И работать. Я разговаривал с одним итальянским спортсменом, который признался – я мечтаю о больших победах, а тренер не верит в меня. Я ему ответил – ищи другого тренера. Потому что тренер и спортсмен должны жить одной мечтой. Верить не только друг в друга, но и в свою команду, в то, что даже самые маленькие нюансы помогают этой мечте стать ближе. И тренер в этой связке должен быть, безусловно, ведущим. Это его работа – заставить спортсмена поверить в мечту.
