Сенбернар для Иришки. Мечты сбываются: «Советский спорт» подарил Ирине Скворцовой на день рождения собаку
БОБСЛЕЙ
СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕПОРТАЖ
17 июля Ирине Скворцовой исполнилось 22 года. В этот день в мюнхенской клинике «Рехтс дер Изар» бобслеистку навестил наш спецкор и вручил ей подарки от редакции и от пилота «Формулы-1» Виталия Петрова.
ХОЧУ ЧИХУАХУА
«День рожденья – грустный праздник»... Что там дальше пелось, совершенно не помню, но слова получаются актуальными – свой 22-й день рождения Ирина Скворцова встречает не в самом лучшем настроении.
А откуда ему, настроению, взяться, если она снова оказалась в мюнхенской клинике «Рехтс дер Изар», если снова перенесла уже непонятно какую по счету операцию...
— Мы последние дни живем невесело, — призналась мама Галина Скворцова, когда я позвонил накануне прозондировать почву насчет подарка для именинницы. – Ирина у нас девочка, конечно, стойкая, но в последнее время какая-то вялая, ничего не хочет. Вот разве что... В последние дни мечтает о собаке – по Интернету шарит, породу выбирает. Надеюсь, отойдет.
Ну вот, с подарком и прояснилось – будет тебе Иришка, собака!
...Собака оказывается такой здоровенной – сенбернар, да почти в натуральную величину – что по выходе из магазина приходится брать такси. Хорошо еще, на входе в клинику никто не спрашивает, что за чудище я тащу с собой. Зато этот вопрос почти сразу, едва поздоровавшись, задает Ирина Скворцова. И едва я успеваю распаковать подарок, радостно восклицает:
— Ой, какая прелесть! Это мне? Большущее спасибо!
Затемненная шторами больничная палата будто светлеет от сияющей улыбки Ирины – подарок «Советского спорта» ей явно по душе. Но это еще не все. Вот фирменная футболка «Рено» от Виталия Петрова. Ирина читает написанные рукой Виталия слова «Иришка, поправляйся». Прикладывает футболку к груди. Широкая улыбка, сияющие глаза... Да полноте, о какой такой депрессии может идти речь?!
— А вы, наверное, думали: я тут вся в печали? – смеется Ирина. – Нет уж! Конечно, когда жизнь готовит тебе новые испытания, когда несколько месяцев занятий насмарку, приятного мало. Но только киснуть я больше не стану – ничего хорошего в этом нет. Хотя очень хочется...
— Домой?
— Очень хочется чихуахуа!
— Куда?
— Да не «куда», а «кого», — хохочет Ирина. – Чихуахуа – это порода собаки, которую я себе хочу завести. Долго выбирала – и остановилась на этой симпатичной мексиканской крохе.
— Судя по экзотическому названию, дорогая?
— Да уж не дешевая – от 15 до 40 тысяч рублей. Но мне ее моя лучшая подруга Варя пообещала подарить.
— А если люди, прочитав в «Советском спорте», что Ирина Скворцова мечтает о чихуахуа, принесут тебе с десяток щенков в подарок – что будешь делать?
— Ох, не знаю, — машет рукой Ирина. – У нас дома и так зверинец: у мамы ретривер Айрин, у Юры (брат Ирины. – Прим. ред.) – черный-пречерный кот Кузя. А у меня была дворняжка Белка, но она пропала. А сейчас мне только маленькая собачка подойдет. Чихуахуа как раз такая: положил ее в рюкзачок – и неси с собой куда угодно. Даже на костылях...
— А ты что, собираешься долго костылями пользоваться?
— Долго не долго, а какое-то время все равно придется – я это хорошо понимаю. А потому, как только вернусь в Москву, собираюсь получить права. Мы уже все с мамой в Интернете посмотрели: где специальные автошколы есть, где и как можно машину под ручное управление переделать. Надо же как-то по Москве передвигаться.
— И как скоро планируете оказаться в Москве?
— Ох, не знаю, — не сговариваясь, дружно произносят дочь и мать, и мы все трое хохочем так громко, что в палату заглядывает перепуганная медсестра.
— Еще минимум пару недель лежать в клинике, – подсчитывает Галина. – Потом снова в Химзее (в реабилитационный центр. – Прим. ред.): там у нас еще две недели не использованы.
— А чем будете там заниматься? Ходить-то Ирине, судя по всему, пока нельзя?
— Скоро будет можно, — уверяет Галина. — Но понемногу – минут по десять в день, а перед этим ступню надо будет плотно перетягивать эластичным бинтом. Скорее всего, процедуры останутся прежними: массажи, велотренажер, лечебная физкультура.
По словам мамы, двух недель Ирине может и не хватить, да и профессор Махенс, оперировавший Скворцову, настаивает на том, чтобы продлить реабилитацию еще на месяц.
— Да если бы мне сюда чихуа-хуа привезли, я готова тут хоть сколько угодно остаться! – смеется Ирина.
ЕДИНОРОГ НА СЧАСТЬЕ
— Посмотрите на нее – она же весь свой пирсинг восстановила, — продолжает потчевать меня последними новостями Галина. – И в ушах, и в носу, и на языке!
— А вот и не весь, — возражает Ирина. — У меня еще на животе был. И еще я хочу татуировку сделать – единорога, на счастье. Но это уже в Москве – если шрамы после пластики останутся, я их как раз татушкой и прикрою. А в Германии буду кино смотреть – время и пройдет.
— Какие фильмы больше всего любишь?
— Комедии Гайдая. Готова смотреть их еще и еще – они такие веселые, такие жизнеутверждающие...
«Жизнеутверждающие» — это как раз то, что сейчас Ирине нужно больше всего.
— Грустно, конечно, что выздоровление снова откладывается, — говорит она на прощание. – Но я не сдамся, все равно вылечусь!
