Не чокаясь. Авторская рубрика Бориса Валиева

Кремировали Алексея Ивановича на Николо-Архангельском кладбище. Съеденный болезнью, он был абсолютно неузнаваем. «Подходите, прощайтесь с покойным», — с напускной трагичностью призывала работница ритуального зала. Приглушенно звучал Шопен. Я вдруг поймал себя на мысли, что нестерпимо хочется остановить пианистку, безучастно перебиравшую (в который раз за день!) клавиши синтезатора, и включить свой диктофон, на всю его японскую мощь, с записью интервью Алексея Ивановича, которое он дал мне за два месяца до смерти.

Говорили тогда о его скоропостижно скончавшемся друге и партнере по сборной СССР олимпийском чемпионе Дане Позняке. «Да, возраст уже бьет нас квадратами, — голос Киселева на пленке чуть дрожит. — Я еще полгода назад на равных боксировал с ребятами из сборной нашего университета. По три-четыре часа в день обязательно выкраивал на спорт. Играл в бадминтон, теннис, футбол… Живой был, весь в делах — и р-раз… врачи нашли болячку. Теперь приходится жить в жестком режиме, нельзя ни в сауну, никуда… Но бьюсь с болезнью: или–или… Кто победит…

В прошлом году на дне рождения коллеги из ректората тосты за меня поднимали. Здоровья, говорят, желать не будем: его у тебя на весь МГТУ хватит, горы при желании свернешь. Как сглазили…»