Конгресс из Анталии переехал в Москву
РОССИЙСКИЙ БОКС
ВСТРЕЧА ДЛЯ ВАС
МОСКВА – АНТАЛИЯ – 8:1
В любое другое время очередное рабочее заседание регионального бюро АИБА по Европе вряд ли бы привлекло внимание прессы. Собрались чиновники от бокса, обсудили текущие вопросы и разъехались. Но сегодня совсем иная ситуация. На мероприятие, запланированное в Лозанне, обе противоборствующие стороны возлагали огромные надежды. В частности, вопрос: «Где же все-таки пройдет следующий Конгресс ЕАБА — в Анталии, как запланировал прежний состав исполкома, или в Москве, как решили новые его члены?» приобрел статус судьбоносного. Чья возьмет! Победа в этом частном противостоянии автоматически перерастала в победу на всех фронтах.
Сразу после окончания заседания регионального бюро мы позвонили в Лозанну Эдуарду Хусаинову:
— Эдуард Ришатович, 8:1 (восемь голосов за Москву, один – против) —такой счет в спорте принято считать разгромным. Как удалось его достичь?
— Начну с того, что из трех пунктов, вынесенных на повестку дня заседания, два я отмел сразу же. Один из них касался голосования по вопросу выбора места предстоящего конгресса. Мы не имели права голосовать, поскольку это не дело регионального бюро. И Розенгрен, кстати, полностью со мной согласился. Так что, 8:1 в пользу Москвы – это, если быть точным, не результат голосования. Каждый высказался по этому пункту повестки, вслух определил свою позицию, которая позволила принять окончательное решение и потом его утвердить. При этом, как это неудивительно, кандидатуру Москвы поддержали и Жечев, и Розенгрен. Единственным противником оказался румын Рудел Обрежа. О Доганели скажу чуть позже.
Второй вопрос, который по моей инициативе был снят с повестки, звучал так: «Назначение рабочей группы по вопросам будущего ЕАБА и изменение устава». Я просто напомнил членам бюро, что в обязанности этого органа не входит даже создание комиссии континентов, что европейское бюро АИБА не может назначать какой-либо дополнительный коллегиальный орган. Только Исполнительный комитет ЕАБА вправе назначать комиссии в рамках деятельности. Кроме того, сама формулировка «назначение рабочей группы по вопросам будущего ЕАБА» конфликтна, поскольку никогда в истории Европейской ассоциации бокса не было органа, который определял бы будущее континентальной организации. Такой прецедент однозначно привел бы к разделению боксерской Европы, дал бы возможность узурпировать власть, а перед нами сейчас, напротив, стоит задача: Европу объединить.
Можно было бы, конечно, поспорить и по самой постановке вопроса о назначении срока и места будущего Конгресса ЕАБА и даже забойкотировать его, поскольку это решение мы приняли еще в январе в Праге. Но такой шаг не к чему не привел бы, более того, еще более усложнил бы ситуацию, поскольку есть те пятнадцать стран, которые приняли участие в заседании бухарестского исполкома. Другими словами, поддержали Доганели. С их представителями надо работать, убеждать их, что их выбор – ошибочный, что, только объединившись, мы решим все проблемы. А бойкот снова оставил бы эти федерации в подвешенном состоянии…
У ДОГАНЕЛИ НЕ ВЫДЕРЖАЛИ НЕРВЫ
— Почему в окончательном итоге противостояния Москва – Анталья не учтена позиция самого Доганели, ведь единственный голос против, как вы сказали, принадлежит представителю Румынии?
— Дискуссия по этому вопросу затянулась до неприличия. Четыре часа прошло, а свет в конце тоннеля даже не проглядывался. Было предложение провести конгресс на нейтральной территории, в частности в Румынии. Но тут я был категорически против, поскольку для нас, что Турция, что Румыния — все едино… И та, и другая неприемлемы.
Признаюсь, был момент, когда, отчаявшись прийти к какой-то договоренности, подумал о том, чтобы покинуть зал заседания: «Договориться все равно не получается, поэтому надо поступать по-своему. Меня избрали президентом ЕАБА — вопрос этот решенный. А в ноябре на московском конгрессе все равно соберется большинство европейских федераций…». Но быстро отогнал от себя такие мысли: раз мы хотим объединить боксерскую Европу, надо биться за каждую федерацию…
В конце концов, не выдержали нервы у Доганели. Уже по тому, как шла дискуссия, он, конечно, понимал, что проигрывает, поскольку даже те, кто занимал нейтральную позицию, делали это так, что чувствовалось: они душой на нашей стороне. А иначе быть не могло, поскольку наши выступления были более убедительны, аргументированны и логически выдержанны…
Я беру слово и говорю, что Олимпийский комитет России нас поддержал, юристы комитета дали заключение о том, что в Праге все было по закону… Это же подтвердила и юридическая служба Олимпийского комитета Чехии, Международный олимпийский комитет нас, в конце концов, поддержал… Но Розенгрен все равно упирался до конца, ну никак не хотел давать задний ход. Доводов никаких, а признать свою неправоту принципы не позволяли…
Все это было похоже на агонию, которую видели все…
А когда в одном из перерывов ко мне подошла руководитель комиссии женского бокса гречанка Жильда Анцель и спросила: «Вы меня в этой комиссии оставите?», я понял, что наконец-то наступает перелом. А жирную точку поставил сам Доганели, который, выругавшись, демонстративно ушел из зала. После этой выходки решение о том, что десятый Конгресс ЕАБА пройдет в Москве, было утверждено и зафиксировано в протоколе почти сразу же.
Хотя к этому логическому концу мы пришли бы в любом случае.
— Какова в этом вопросе позиция президента АИБА Анвара Чаудри? Вы имели с ним беседу?
— Он полностью на нашей стороне. В первый же день моего приезда в Лозанну встречался с ним в офисе АИБА. Я присутствовал там как участник заседания бюро вице-президентов АИБА, и обсуждали мы в основном вопросы, касающиеся олимпийских проблем бокса, и взаимоотношения нашей ассоциации с Международным олимпийским комитетом. Все претензии к судейству боксерских соревнований, которые возникли у МОКа, решаются, и мы их практически решили.
Президент АИБА посетил также и заседание регионального бюро, в частности, он открыл это мероприятие. Официально ни по каким спорным вопросам он не высказывался, единственно что пожелал мне как президенту ЕАБА приложить максимум усилий для того, чтобы объединить боксерскую Европу. Это сейчас самое главное.
— Какой сегодня статус у Эмиля Жечева?
— Он остается председателем европейского регионального бюро АИБА, но только до московского конгресса. Там, по его словам, он снимет с себя все полномочия и останется только почетным президентом ЕАБА
— В кулуарах Олимпийского комитета России ходят упорные слухи о том, что вы собираетесь передать свои полномочия президента Федерации бокса России руководителю Попечительского совета федерации, главе Федеральной службы охраны Российской Федерации Евгению Алексеевичу Мурову. Проясните ситуацию?
— Это, действительно, не более чем слухи. Никаких разговоров на этот счет мы с Евгением Алексеевичем не вели.
— А может один человек совмещать две президентские должности — в ЕАБА и в национальной федерации?
— Никаких запретов на этот счет в Уставе ЕАБА нет.
— Вы намерены перевести штаб-квартиру ЕАБА из Софии в Москву?
— Да. Но сначала Жечев должен передать мне дела, все документы ассоциации, включая финансовые, печать, все, что позволит мне начать полноценную работу в этой должности.
