Чемпион мира WBA в супертяжелом весе Николай Валуев: Соперник для меня – враг!
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ БОКС
БОЙ ЗА ТИТУЛ ЧЕМПИОНА WBA В СУПЕРТЯЖЕЛОМ ВЕСЕ
20 января в Базеле чемпион мира WBA в супертяжелом весе Николай Валуев проведет добровольную защиту титула против американца Джамиля Маклайна. Корреспондент «СС» встретился с Николаем незадолго до его отъезда в Швейцарию. Разговор состоялся в маленьком уютном отеле, который давно уже стал берлинской штаб-квартирой боксера.
БОЙ С КЛИЧКО? СОВЕРШЕННО НЕ В КУРСЕ!
– У меня все хорошо, – поздоровавшись и не дожидаясь вопросов, с улыбкой говорит Николай. – Даже не помню, когда еще подготовка к бою была такой беспроблемной. Чувствую себя отлично, прежние травмы совершенно не беспокоят, спарринги показывают, что готов неплохо, а за оставшееся время, думаю, еще прибавлю.
– А писали, что со спарринг-партнерами у вас проблемы – мол, все они разбежались...
–Ну, надо же людям что-то писать.
– Вот и написали, что Валуев на спаррингах дерется, как в реальном бою, и люди ни за какие деньги не хотят подвергать свою жизнь риску.
— Деньги, кстати, за эти тренировки мы платим немаленькие. Ну, если кто не хочет, так и не надо! Партнеров у меня хватает, спарринги идут вовсю.
– Вы действительно проводите их по-боевому?
– Чем ближе к бою, тем больше они приближаются к реальности. Но ребята понимают, что это их работа, и поэтому ничего против не имеют. И, как видите, все живы-здоровы. – Валуев указывает на двух здоровенных темнокожих парней, которые появляются в этот момент в холле. – Но, может быть, закроем тему слухов?
– Не получится. В СМИ не умолкают разговоры о ваших планах. В числе прочего сообщалось, что начались переговоры по поводу вашего объединительного боя с Владимиром Кличко. Как все обстоит на самом деле?
– Ничего об этих переговорах не знаю. Да и вообще мой принцип – разбираться с имеющимся соперником. А все остальное – потом. Сейчас у меня бой с Маклайном, и все мысли заняты только им.
СЮРПРИЗЫ ДЛЯ МАКЛАЙНА ГОТОВЫ. КАКИЕ – НЕ СКАЖУ
– Вы правда считаете, что поединок с Маклайном будет самым тяжелым в вашей карьере?
– Ох, как вы, журналисты, любите ярлыки: самый тяжелый, не самый тяжелый! Этот бой точно не будет легким. Впрочем, я никогда на это не надеюсь, а в случае с Маклайном тем более, ведь преимущество в росте и весе на этот раз у меня будет незначительным.
– Но не так давно, отвечая на вопрос одного из наших читателей, вы сказали, что с высокими соперниками вам драться легче…
– Несмотря на то, что Маклайн большой, он вовсе не мешок и бьет быстро. Да и опыта у него... Боев даже больше меня провел. Правда, кажется, всего на один.
– Но в отличие от вас у него и поражений хватает – шесть.
— А они опыта не убавляют. Хотя об этом я, тьфу-тьфу, могу судить только теоретически. К тому же дрался он с серьезными соперниками: Бриггсом, Бердом, Владимиром Кличко. Да и работа спарринг-партнером у Льюиса, Рахмана, Туа, Мерсера наверняка его многому научила.
— В подготовке к бою с «большим» Маклайном много изменений? Все-таки все ваши предыдущие соперники были из «маленьких».
— Не скажу, что перестраивали все кардинально, но не учитывать габариты соперника было бы глупо. Поэтому сюрпризы Маклайну мы заготовили. А вот какие — не скажу. И не только потому, что команда соперника изучает русскую прессу. Просто это не в моих правилах.
ДРАТЬСЯ БУДУ НЕ Я. ДРУГОЙ ВАЛУЕВ
— Маклайн недавно заявил: «Я уничтожу этого большого парня Валуева! Тут даже обсуждать нечего!». Как вы считаете, сам-то он в свои слова верит? Или это просто психологическая атака?
— Думаю, и то, и другое. Для американских боксеров это типично – именно так они давят на соперника. И при этом заводят себя самого. Хотя, конечно, победить Маклайн очень хочет и, наверняка, постарается это сделать. Только он забывает одну вещь...
— Что есть еще Валуев, который тоже хочет выиграть?
— Именно. Я ведь не буду стоять и спокойно ждать, пока он меня «уничтожит».
— Вас подобные заявления соперников заводят или вам они «до лампочки»?
— Я, знаете, давно научился не замечать многих вещей, а некоторые — пропускать через сито. Поэтому реагирую на все спокойно. Хотя, если честно, самое трудное для меня – не сам бой, а то, что ему предшествует: пресс-конференция, взвешивание. Надо сражаться с соперником словесно, парировать его высказывания… Ну не мое это. Хотя и понимаю, что все это – часть одного большого шоу, и участвовать в нем я обязан с начала до конца.
— Наверное, именно поэтому между тем Валуевым, которого мы видим во время обязательных пресс-конференций, и тем, с которым мне уже не первый раз доводится пообщаться в неформальной обстановке, такая грандиозная разница? Ну, словно два разных человека!
— Я уже говорил как-то: на бой мне каждый раз приходится вызывать другого Валуева — не того, который в жизни. Тот, что в жизни, для боя не подходит! Ну, что делать – позовем и в этот раз, — Николай впервые за нашу беседу заразительно хохочет.
— Долго звать приходится?
— Да нет, он уже привык, приходит быстро!
— Теперь без смеха. Вам действительно, как считается, недостает спортивной злости?
— Может, мне ее и правда не всегда хватает – очень многие об этом говорят. А может, это с моими габаритами и скоростью связано — большой медленный боксер поневоле кажется добрым. Ну, что тут скажешь? Дерусь как могу. И думаю, моим соперникам добрым я не кажусь.
— А как вы воспринимаете своих соперников?
— Скорее – как врагов. Так проще настраиваться на бой. Когда кого-то жалеешь, в том числе и себя, бокс не прощает. Мне и правда нелегко настраивать себя на такую волну: я ведь человек миролюбивый. Но хорошо понимаю – если не я, то меня.
ГЕРМАНИЯ – ОТЛИЧНАЯ СТРАНА. НО – НЕ МОЯ
— Маклайну в Базеле не позавидуешь. Не знаю, как с «физикой», а морально-волевая подготовка у вас на высоте. Помогло, наверное, и то, что вы впервые привезли на сбор не только жену, но и сына…
— Конечно! Очень рад, что вытащил своих в Берлин, устроил им каникулы. И мне хорошо, и Галина немножко отдохнула. Ей одной трудно с сыном совладать – уж очень он энергичный. Да и сынишка явно здоровья набрался, в весе прибавил. Все-таки погода, воздух здесь сильно отличаются от наших, питерских. Как бы я ни любил свой город, но от того, что Петр I построил его на болотах, куда деваться? А сейчас еще переизбыток машин… Поэтому надеюсь побыстрее построиться за городом.
— То есть обосноваться в Германии не хотите?
— Нет, конечно. Зачем? Может, громко звучит, но нельзя забывать, где твоя Родина. А здесь я зачахну.
— Глядя на вас, такое представить трудно!
— От скуки!
— Думаю, что в Германии вам скучать не дали бы.
— Да, работа нашлась бы. А вот все остальное... Меня как-то спросили, добился бы я таких же успехов, если б родился в Германии? Знаете, что я ответил? В таком случае я вообще не стал бы заниматься боксом. Здесь все, конечно, здорово, но... не мое, нет, не мое! Тренироваться здесь хорошо, а жить надо дома.
ТОЛЬКО БОГ ЗНАЕТ, СКОЛЬКО МНЕ ОТПУЩЕНО
— С сынишкой-то успели по Берлину погулять?
— Еще как! Я иногда уставал больше, чем на тренировках! — Николай снова неподдельно смеется. — Он сразу попросился в цирк, потом в зоопарк. В берлинском зверинце мальчишке есть где развернуться, в отличие от питерского. А поскольку Гриша у меня — парень шустрый, то гулять с ним приходилось не только мне, но и жене, и даже тренеру. Манвел Оганезович (Габриэлян. – Прим. ред.) в это дело свою лепту внес. Гриша, кстати, и на тренировки мои ходил. Правда, всего несколько раз.
— А что так? Ему не понравилось?
— Ему-то понравилось. Но пока он слишком мал. Для него это чересчур: все воспринимал слишком серьезно, сильно переживал. Ну, успеет еще к боксу прикоснуться, когда подрастет.
— Как это успеет? Когда? В прессе вовсю обсуждаются слова вашего тренера о том, что «врачи дали Валуеву два года»...
— Ох, как мне надоело об этом бредовом интервью говорить! Ясно, что сказал Манвел Оганезович совсем не то, что потом оказалось напечатанным. Тут, правда, надо иметь в виду, что русский у моего тренера своеобразный — я и сам не сразу научился его понимать стопроцентно. Но ваши коллеги далеко не всегда бывают в работе добросовестными. Он вот, к примеру, в том интервью сказал, что потерял своего лучшего ученика (тот раньше времени закончил с боксом), а журналист взял да и «похоронил» живого человека, написав, что тот погиб во время землетрясения. Вот и с моими коленями что-то подобное произошло.
— Это скандальное интервью вы прокомментировали шуткой: «Закончу карьеру, если только меня машина собьет». А если серьезно — сколько лет на ринге вы еще себе отмерили?
— На самом деле, если брать в расчет болячки и все такое прочее, только бог знает, сколько мне отпущено. Я не определяю себе сроки: год там, два, три, пять... Пока позволят силы и здоровье – буду на ринге.
«ПОДАРКИ», КОТОРЫЕ СОВСЕМ НЕ ПОДАРКИ
— Судя по тому, что буквально перед нашим разговором вы проводили Галину с Гришей в Питер, в вашей подготовке наступил решающий этап, когда даже на близких отвлекаться нельзя.
— Именно так. Улыбки закончились, шуточки в сторону. Все всерьез: настраиваемся – и вперед!
— Но, наверное, улыбки закончились не сегодня?
— Именно. Мы даже Новый год отменили, чтоб тренировки не прерывать. Работали и 31декабря, и 1 января. Встретили праздник походя, в рабочем порядке, прямо здесь, в отеле. Конечно, и шампанское открыли, и подарки получили. Но ощущение праздника было съедено работой. А вообще очень люблю первые две недели января — наши замечательные российские, лениво-праздничные.
— С такими «лишениями» вы встретились впервые в карьере?
— Перед боем с Атиллой Левиным случалось что-то подобное. Тогда, помню, 31 декабря я прилетел из Армении, где тренировался, в Питер. Встретили Новый год – и почти сразу же уехал на следующий сбор.
— Левин, кажется, тоже был совсем не «маленький»...
— Точно.
— Такие вот, можно сказать, «большие новогодние подарки»...
— Я бы так не сказал. Левин вовсе не подарок, а уж Маклайн – тем более!
— Это правда, что перед Новым годом вы успели поработать Дедом Морозом, посетив ребятишек в одной из питерских детских больниц?
— Нет, Дед Мороз там был настоящий, профессиональный, со Снегурочкой. А мы с моими друзьями просто сделали маленьким пациентам больницы имени Цымбаля небольшие новогодние подарки: спортивные снаряды, мячики, ракетки... Детишки там лежат с очень нелегкой судьбой. Хоть немножко их порадовали...
— Они знали, кто вы такой?
— Я удивился, но даже очень маленькие знали. Их к нашему приходу вроде бы никто не готовил, потому что предполагался сюрприз, но они меня узнавали. Я был очень тронут.
— Это слава!
— Точно! А еще обо мне стали складывать анекдоты. Вот это популярность – круче не может быть.
— Кстати, согласно опросу ВЦИОМа вы второй по популярности спортсмен России после вашего земляка Евгения Плющенко.
— Да, об этом я слышал. Это для меня огромная радость и большая честь. Для меня очень важно быть не каким-то избранным, а что-то значить для людей. Помню, читатели «Советского спорта» присылали мне советы типа «Коля, не зазвездись!», «Не забывайся!»... На самом деле забыться очень легко. Обратно вернуться трудно! Забудешь, что у тебя есть дело, которому нельзя изменять, – дело этого может не простить.
— Думаю, что вам это уже не грозит. Годы не те, чтобы «звездняк» ловить.
— Это точно. Кто знает, что было бы, приди ко мне известность лет десять назад. А сейчас... Смотришь на всю эту суету с высокой вышки. Слава богу, от звездной болезни у меня давно хороший иммунитет.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Джамиль МАКЛАЙН
Родился 20 апреля 1970 года в Гарлеме (Нью-Йорк, США). Проживает в Вест-Паум-Бич (Флорида, США).
Рейтинг по версии WBA на 22 декабря – 14.
Рост 198, вес
Провел 47 боев, одержал 38 побед (23 нокаутом), потерпел 6 поражений, 3 ничьих.
Тренер Мэтью Дрэйтон.
Николай ВАЛУЕВ
Родился 21 августа 1973 года в Санкт-Петербурге (Россия). Проживает там же.
Чемпион мира по версии WBA.
Рост 210, вес 150.
Провел 45 боев, одержал 45 побед (33 нокаутом).
Тренер Манвел Габриэлян.
