«Никто не ставил Кинга на место». Рябинский отсудил $1,6 млн. у известного промоутера
‑ Сегодня утром появилось сообщение «Выиграл
суд у Дона Кинга сегодня ночью. Отсудил у него примерно 1,6 млн. долларов«, вы довольны итогами дела и суммой?
‑ Итог устраивает,
потому что этого господина давно никто не ставил на место, может быть, даже
вообще никто, и я окажусь первым, кто выиграл суд. Что касается суммы – да
устраивает, мы просили чуть больше, но это не принципиально. Мы просили
максимум, но рассчитывали примерно на эти деньги. Сложно? Нет, у меня
квалифицированные адвокаты в США и это не единственная их победоносная история.
Дон Кинг не очень понимает, с кем можно свои фортели выкидывать, а с кем
нельзя. В данном случае за эти фортели придется заплатить. Он хочет – ОК. Но
пусть понимает, что с нами так нельзя. У нас сильная позиция, у нас есть
возможности, и люди должны это знать.
С другой стороны, когда речь идет о честной работе, мы всегда рады, открыты для предложений и готовы работать.
‑ Формально по вине Кинга вам пришлось
вечером 25 апреля выйти на ринг и сказать нескольким тысячам людей, что боя
Лебедев – Джонс не будет. Можно сказать, что та ситуация разозлила?
‑ Ну да я был зол и ругался на него, потому что это довольно серьезный стресс
‑ выйти на ринг и сказать людям такую неприятную вещь. Занятие не из лучших,
тут только надо понимать, что если начал работать, если ввязался в это, то
приходится и какими-то неприятными вещами заниматься.
‑ Если Кинг в своем стиле вдруг скажет «я
не буду платить», в долговую яму ведь сегодня не сажают?
‑ Вы знаете
американское правосудие вещь очень серьезная, жесткая и результативная, и с ней
не надо шутить. У нас еще иногда бывает можно тянуть время и показывать
какие-то фокусы, в Штатах все очень жестко. Теоретически, я, конечно, допускаю
все что угодно, но для меня дело не в деньгах. Это ведь был вопрос принципа.
‑ Если говорить о принципах – второй раз
бы стали работать с Кингом?
‑ Это, конечно, для
меня крайне нежелательно, но, если будет какая-то история, что мы не можем
этого избежать, значит подумали бы и, наверное, как-то пришлось работать.
‑ Измените свой подход к организации
поединков, к юридической договоренности?
‑ Нет, менять точно ничего не придется, просто мы же помним, как все случилось – допинг-тест был до боя. Не после боя, когда результаты поединка аннулируются, а до. Из-за того, что они тянули время, результаты пришли непосредственно перед поединком. Был расчет, что мне не хватит духу отменить свое мероприятие. То есть здесь была не типичная практика, обычно допинг-пробы берутся после боя.
‑ Это был
исключительный случай, поскольку Джонс был в группе риска или будете применять
это всегда?
‑ Нет, ни в коем
случае, это было такое уникальное условие, просто потому что планировался
повторный бой, и мы об этом предупредили заранее. Но надо быть сумасшедшим,
чтобы второй раз употреблять запрещенный препарат, еще и тот же самый
(фуросемид, ‑ Прим. sovsport.ru), который был в
первом бою, зная, что у тебя перед поединком допинг-тест. Ну вот они почему-то
голову не включили.
‑ Лично что-то бы сказали Дону?
‑ Нет-нет-нет, это не
мой уровень, пусть он общается с моими подчиненными.
‑ Выиграть у американского поданного в
США при сегодняшней политической обстановке сложнее?
‑ Мне все-таки
хотелось верить, что правосудие оно отдельно стоит от политики. Если влияние
есть, то оно не должно быть сильным, тем более здесь процесс далекий от
политики, о чем переживать. У нас спорт.
‑ Если завершить разговором о спорте –
Лебедев уже тренируется в США, Григорий Дрозд на Тенерифе, когда услышим
фамилии и даты?
‑ Подождите, еще пару
недель и, думаю, мы все расскажем.
