Сергей Ковалев: Гассиев, Лебедев – все по силам, только большие (видео)

Российский боксер Сергей Ковалев на презентации своей автобиографии «На грани» рассказал, что может сменить весовую категорию и нанять нового тренера.

«Я ПЕРЕОЦЕНИЛ УОРДА»

– В поединке с Айзеком Чилембой вы использовали перчатки собственной марки. Это вы объяснили тем, что у вас болели руки, а эти перчатки мягче. В бою с Андре Уордом перчатки те же. Опять были проблемы с руками?
– Перчатки у меня были другие. В бою с Чилембой я использовал перчатки Krusher, с Уордом – Everlast. Но эта компания учла мои пожелания, и перчатки сделали хорошие с моим логотипом, но они отличались. В бою с Чилембой руки у меня действительно болели после поединка с Паскалем. Но к Уорду я уже вылечился. Сейчас проблем нет.

– Какие выводы вы сделали для себя после поражения от Уорда?
– Сейчас я уже с уверенностью могу сказать, что допустил грубые ошибки при подготовке к боям с Чилембой и Уордом. Я «пересидел» в горах. И это сыграло свою роль. Бой с Чилембой я не так много анализировал, поскольку победил в нем. Но с Уордом мне присудили поражение. Поэтому мы досконально проанализировали бой, пообщались со специалистами. После этого я сделал вывод, что пять недель в горах – это слишком много. Нужно было провести три.

Причем я переоценил Уорда и старался сделать больше: быстрее бегать, работать на выносливость и силу удара. Это я делал, чтобы ни в чем не уступать. Перестарался. Поэтому я думаю, что следующий бой пройдет по другому сценарию.   

– Кстати, ваша книга заканчивается ожиданиями от боя с Уордом. Как бы вы назвали последнюю главу, зная результат?
– Сразу не сообразишь. Мои слова заключались бы в том, что лучше такое поражение как у меня, чем такая победа, как у Уорда.

«С ДЖЕКСОНОМ ХОТЕЛ РАССТАТЬСЯ ДАВНО»

– В книге вы рассказали, что были не довольны работой с тренером Абелем Санчесом. Вы ушли к Джону Дэвиду Джексону. Но сами говорили, что он просто смотрит в планшет и говорит очевидные вещи. Дал ли он вам что-то новое или вы продолжаете готовиться самостоятельно?
– Самое большое разочарование в Америке – это тренеры. У меня путь пересекался с людьми, которые только назывались тренерами. Тренировался я у Джексона… То есть был рядом со мной Джексон. Это он учился от меня.

В любительской карьере я узнал столько, что ничего нового от них не услышал. И не мог услышать. Для меня тренер должен иметь авторитет, чтобы я к нему прислушивался.  Такого тренера в США я не встретил. К сожалению или к счастью.

Я сейчас принял решение, что мне нужно многое и многих менять в команде. Если бы я убрал Джексона, находясь в статусе чемпиона, все бы сказали, что Ковалев зазнался. Теперь если я его уберу, такого не скажут.

Был момент, когда я даже своему промоутеру сказал: «Катя (Дува), он мне не дает ничего нового». Она сказала: «Не вздумай его убирать. Заклюют фанаты, завистники и пресса». Вот и работали в таких отношениях.

В этом плане для меня поражение в чем-то лучше, чем победа.

– Как вы относитесь к словам Уорда, который чаще говорит, что не уверен, выйдет ли на реванш?
–  У меня большие сомнения, что реванш состоится. Если ты реально чемпион  – выйди, докажи, в реванше. У многих людей есть большие сомнения по нашему бою. Если он уйдет пояса окажутся вакантными. Опять их придется собирать… Не знаю, может быть уйду в другую весовую категорию.  В полутяжах я уже многое сделал — и каждый раз не совсем комфортно сгонять вес.

– Не тяжело будет в первой тяжелой весовой категории?
– Сейчас «крузеры» пустые. Да, пришли молодые ребята. Мурат Гассиев стал чемпионом мира. Есть Денис Лебедев, Александр Усик. Все по силам. Большие только. Но у меня есть остались незавершенные дела в полутяжелом весе. Нужен был четвертый пояс, а теперь дело повернулось так, что первые три вернуть надо. Наверное, задержусь, здесь.

– В вашей книге описано непростое детство. Как думаете, для того, чтобы стать большим чемпионом, необходимо проходить через эти трудности, которые закаляют, или можно достичь всего этого выйдя из благополучной семьи?
– Я считаю, что каждый в жизни может стать чемпионом или победителем в своем деле – в спорте или жизни. Главное к этому стремится.

Спорт разный. В индивидуальном спорте, как бокс, наверное, нужно пройти что-то в жизни, вырастить в тех условиях, которые дадут заряд. Сытый не будет бороться за кусок хлеба. Зачем ему напрягаться, если холодильник полон? С нормальным детством человек спокойно может проявить себя в командных видах спорта. Но в единоборствах, я считаю, что успеха добиваются те, у кого было тяжелое детство.

«ВНЕ РИНГА ВСЕ МОИ БОИ БЫЛИ ОЧЕНЬ ОТВЕТСТВЕННЫЕ»

– Я не сомневаюсь, что в бою с Уордом победили вы, но может у вас не все получалось? Какие-то комбинации не проходили?
– Да. Я уже сказал, что это была проблема моей подготовки. Я повторил предыдущие ошибки подготовки к бою с Чилембой. Тогда после четвертого раунда у меня появилась непонятная усталость. Так же получилось с Уордом. Словно из колес автомобиля выпустили воздух. Поэтому я и пришел к выводу, что «пересидел» в горах.

Чем выше уровень боя, тем больше я от себя требую. Нужно тут сделать больше и здесь задержаться. Раньше три недели в горах - и все.

– Из вашей книги создается ощущение, что вне ринга вы дрались намного чаще. Как складывались эти бои? Были ли поражения?
– Боев вне ринга было не сказать что много. Но они были очень ответственные. Конечно, я старался обходить их стороной. Я тоже боюсь. Любая травма может серьезно отразиться на спортивной карьере.

Поражения тоже были. Я точного числа не знаю, но их было не так много. Бывали даже моменты, что я обходил стороной дворы, где живут какие-то пацаны. На тренировке руки разобьешь, синяк получишь – и тебе вне ринга не хочется ни новых синяков, ни руки снова разбивать.

– Что вас мотивировало на протяжении всей вашей карьеры?
– Упертость по жизни. Может, сказывается знак зодиака (овен, прим. ред.), хотя я мало в это верю. Я упертый, но не баран. Может, это. И характер тоже. Чтобы уйти в одно дело, из другого надо выйти. Боксу я отдал все силы и потерял возможность, чтобы учиться.

Я бы не стал боксировать, если бы остался в России. Мне в жизни повезло встретить одного человека, который посоветовал мне уехать в Америку (Эгис Климас, менеджер Ковалева, прим. ред.). Я долго думал, стоит ли оно того. Мне было за себя обидно, что я 16 лет отдал боксу, а заработал за любительскую карьеру 33 квадратных метра и поддержанную «четверку». Я пришел в бокс, чтобы обеспечить себя и семью. Жалко было все оставлять, не заработав ничего.

– Ваш друг Геннадий Головкин – звезда Казахстана первой величины. Почему у вас нет такой популярности в России на телевидении?
– Я не знаю. В нашей жизни, когда человек добивается успеха, появляются много тех, кто ему завидует. Очень много людей хлопали в ладоши, что я оступился. Я считаю, что я оступился. Я не проиграл нокаутом. Лучше проиграть так, чем выиграть, как Уорд. Ничего не потеряно. У меня есть только возможность еще больше заработать. Телевидение и пресса? Я не знаю.

– Американские специалисты называют Уорда преемником Флойда Мэйвезера. Но, кажется, что он далеко не так хорош, как о нем говорят. Не остался ли у вас осадок после того, как вы поняли, что он не боксирует на каком-то выдающемся уровне?
– У меня остался осадок только от того, что я его переоценил. Я переработал. Зачем я сделал столько много? Можно было бы обычные вещи сделать, и было бы все отлично. Я же думал, что он очень сильный, очень умный и это сыграло со мной злую шутку.

Все понимают, что Уорд – не Мэйвезер. Но это лучший американский боксер. Кто бы дал русскому парню в Америке победить его и возглавить рейтинг лучших боксеров мира? В чем-то я недоработал. Я не показал свой максимум. Мой опыт меня подвел. И мое желание. Но желание. Без него нужно завязывать с боксом. Этого я как раз не хочу. Мне интересно боксировать, я люблю путешествовать, и мне нравится быть занятым.