Трудности перевода

ПАС ВРАЗРЕЗ

Тяжело идет. Наши вроде как принимают к сведению вразумления Хиддинка, но не преобразуются они в игровой импульс. Не пробегает искра…

Сила воздействия на сознание футболистов – фирменная хиддинковская штучка, восхитившая Корею с Австралией, здесь у нас пока не работает. Начало матча и его концовка – тестовые отрезки. Они как раз отражают эмоциональное и профессиональное влияние тренера на команду. С Хорватией наши мертвецки начали и путано закончили. С Израилем – если продвинулись к лучшему, то самую малость.

Даже не уговаривайте: в этом разговоре свежеиспеченный гол Аршавина не в счет. Гол этот – плод аршавинской самодеятельной жизненной силы. Но ежели израильский защитник (!) на начальном отрезке игры предпринимает затяжной поход с мячом, и наши не понимают, кому и в какой момент его останавливать, – это сбой в готовности. И если и в целом долгое время боязливо и безвыходно пятятся – это сбой в тонусе.

Впрочем, развязка субботней игры подбросила более «мясной» пищи. Наши как привыкли? Если свободно контролируем мяч – значит, игра наша. Гибкость перестроений и острота реакции – увы, не наши достоинства. Вот и застали их врасплох «на раз».

Кажется, я догадываюсь, чего хочет Хиддинк. Он хочет, чтобы разум и эмоции находились у команды в одном флаконе. Четкий контроль позиций. Последовательный плавный переход в атаку. И – плановый взрыв при обнаружении бреши. Помните в первом тайме эпизод? Жирков рванул, успел осмотреться, скинул на Билялетдинова, а тот запнулся. Не поймал момент включения. Это и есть наша беда. У благополучных команд – если запахло голом, сам собой включается инстинкт охотника. У нашей – кнопка переключения западает.

Впрочем – к частностям. Хиддинк, понятное дело, посетовал, что не забили второй-третий. Прикинем, однако: кто из наших наработал на то, чтобы еще гол-другой соорудить? По тому, каким заряженным вышел, – конечно, Аршавин. Но если он — мало того что главнейший наш источник остроты, так и еще ему и поручают среднюю линию за уши вытаскивать, то не слишком ли многого мы от человека хотим? Аршавин уже к перерыву взмылился, как в самые отчаянные времена «Зенита» с Петржелой. Погребняк – вот кто еще мог заработать гол исправной службой. Он и забивает-то, как правило, во вторых таймах, заметьте, – когда количество его усердия переходит в реализацию. Но Хиддинк Погребняка снял.

Голландец вообще сделал, я бы сказал, поверхностные замены. Он ведь выставил сперва Билялетдинова на важнейшую ключевую позицию. Параллельно отставил Лоськова с Радимовым и не включил в заявку Титова. Чтобы распорядиться так радикально, нужно, наверное, быть уверенным в возможностях Билялетдинова, как в своих собственных. И, наверное, парня надо было обстоятельно подвести к роли.

Например, вечерами посидеть-потолковать с ним отдельно. Посмотреть на пару две-три нарезки из прошлогодних суперских динияровских образцов игры за «Локо». И перетереть-разобраться: почему, мол, вот там и там ты мог так здорово ввинчиваться в оборону и так мощно раскручиваться, – что теперь мешает? Но такой глубокий разговор, понимаете ли, хорош без переводчика…

А так — Билялетдинова просто попробовали, и он, на взгляд Хиддинка, просто не потянул. И вышел Кержаков, даже с виду несколько растренированный...

Недоработки, словом. А впрочем, вектор работы Хиддинка можно сравнить с тем, как начинал в Питере Адвокат. Тоже ведь ничья на ничьей у него была. И у Адвоката на первых порах тоже затупилась атака, даже Аршавин тогда как-то удивительно присмирел. Вот только в «Зените» к появлению Адвоката команду целенаправленно подводил его помощник, а потом Адвокат гнул свою линию ежедневно и ежечасно. А у Хиддинка каждый раз получается, будто с чистого листа. И не удивлюсь, если с Эстонией продолжатся по новой эксперименты с составом, который никак не может и не хочет склеиться.