«Футболку Марадоны до сих пор носит мой сын»

ВАГИЗ ХИДИЯТУЛЛИН. Суперзвезде советского футбола 80-х годов – 50! Защитник сборной СССР и «Спартака» по окончании игровой карьеры мечтал работать тренером, защитил во Франции тренерскую лицензию, но в России его знания пригодились в другой роли. Вагиз о

ЮБИЛЕЙ

О том, как сложилась жизнь юбиляра, он рассказал «ССФ», листая семейный альбом.

– Этот снимок был опубликован, если не ошибаюсь, в итальянской газете в июне 1988 года после нашего выигрыша у англичан (3:1) в групповом турнире чемпионата Европы. Вообще серебряная медаль с того чемпионата – самое большое мое достижение в футболе. А вскоре после Евро во Франции была выпущена серия почтовых марок. На одной из них – именно этот эпизод матча, так что я, можно сказать, еще и попал в альбомы филателистов.

– Это моя семья. Отец – Назир Хидиятович Хидиятуллин, мама – Талига Бектимировна, сестра Эльмира у отца на руках и я. Мне, наверное, года два. Фотографировались мы в моем родном городе Губахе, где отец работал на шахте. Но вскоре ее закрыли, и мы переехали в Ростовскую область в шахтерский городок Новошахтинск. Там я пошел в первый класс и начал играть в футбол, который потом стал моей профессией. Отец сейчас на пенсии, а мама работает в почтовом отделении. Сестра Эльмира вышла замуж за Ивана Ляха, нынешнего тренера «Шинника».

– В 12 лет узнал вкус побед. На снимке команда пионерского лагеря «Орленок». В ней я был одним из самых маленьких, но, видимо, играл лучше многих больших. Не случайно же именно мне разрешили держать перед фотографом кубок за выигрыш в турнире среди пионерских лагерей Ростовской области. Кстати, тогда меня все звали Игорем. А мама среди русских была Татьяной, отец – Николаем, сестра – Ирой.

Осенью 1972 года я услышал по местному радио, что ростовский спортинтернат приглашает мальчиков в футбольную группу. Я уговорил маму отвезти меня на смотрины. Экзамен выдержал, а через четыре года был приглашен в московский «Спартак».

Бытовые условия в интернате были солдатскими. Жили в армейской казарме по 30 человек в комнате. Сами ремонтировали помещение, следили за чистотой на территории. Тем не менее все были очень довольны. Вместе со мной занимались Александр Бубнов, Валера Глушаков, будущий олимпийский чемпион Игорь Скляров…

– Это я с сыновьями Максимом, Ренатом и Валерой (слева направо). К сожалению, Валеры уже нет с нами.

Лучшим подарком пацанам всегда были футболки, которые я привозил из-за границы. Так, с чемпионата мира в Италии я привез футболку Марадоны – мы обменялись с ним после игры. Сейчас Ренат учится в институте физкультуры и с той футболкой Марадоны не расстается до сих пор.

Один мой приятель-коллекционер предложил мне за эту футболку приличные деньги. Лишние доллары, конечно, никому не помешают, но память о моем единственном чемпионате мира, об единоборстве со звездой мирового футбола дороже денег.

– Во Франции, где я прожил пять лет, сразу попал в непривычную обстановку. В отличие от Москвы у меня появилось много свободного времени. Одноклубники проводили его на дискотеках, играли в гольф. А я увлекся прогулками на лошади. В детстве меня часто возили в Татарстан к родственникам, у которых была лошадь. Надолго запомнил наставления отца: «Татары – потомки Чингисхана и должны хорошо скакать на лошадях». Но меня долго уговаривать не надо было. Может быть, во мне и в самом деле сказалась кровь предков. Я быстро научился ездить без седла и уздечки, держась только за гриву. Поэтому в Тулузе инструктор школы удивился моей уверенной посадке, моему обращению с лошадью.

Когда по возвращении в Москву рассказал об этом администратору сборной России, известному специалисту – коневоду Мише Насибову, он тут же предложил мне участвовать в скачках. Но это уже было не для меня.

– Не помню, когда я сфотографировался с актерами Борисом Хмельницким и Александром Фатюшиным. Это могло случиться в любой день на протяжении многих лет. Ведь мы давно дружили с известными артистами, часто бывали на их спектаклях в театрах на «Таганке» и имени Маяковского. Борис и Александр были большими любителями футбола. Фатюшина, например, можно было считать настоящим спартаковским фанатом. Ради похода на стадион он мог уговорить выставить вместо себя на спектакль дублера. Кроме футбола и театра, у нас было еще одно общее увлечение – «Сандуны». Один день в неделю мы для бани всегда находили.

– О том, что якобы футболисты в мое время были большими любителями выпить, складывались даже легенды. Но на самом деле это было далеко не так. Хотя вкус алкоголя всем нам был хорошо знаком. Просто нам некогда было пить. На сборах просиживали по 250-270 дней в году, поэтому в свободные от тренировок и игр дни старались успеть и любимых ублажить, и с детьми позаниматься, и в театр сходить. На выпивку просто не хватало времени. Ну а если и собирались выпить, то чаще всего по уважительному поводу. На снимке, например, мои одноклубники (слева направо) Александр Прохоров, Георгий Ярцев, Ринат Дасаев, Олег Романцев нарушают спортивный режим на моей свадьбе.

– Этот снимок может показаться болельщикам невероятным: я «братаюсь» с киевскими динамовцами Владимиром Бессоновым (слева) и Владимиром Лозинским, будучи слегка навеселе. Но опять же это был уважительный повод выпить шампанского с друзьями-соперниками после долгой разлуки. Киевское «Динамо» и «Спартак» – давние принципиальные соперники. Помню, когда в минувшем сезоне киевляне дважды убедительно переиграли спартаковцев в Лиге чемпионов, кто-то из динамовцев пошутил: мы, мол, обыграли «Спартак» и, значит, задачу на сезон выполнили.

Но в повседневной жизни мы всегда дружили и дружим до сих пор. И киевляне нередко приезжают к нам в Москву, и мы при случае отправляемся в Киев. И не только для того, чтобы поиграть на поле, но и вспомнить былое за столом.

– В 1988 году, после чемпионата Европы, я оказался первым советским футболистом, уехавшим во Францию. На фото – я играю за «Тулузу». Поиграл там 5 лет в трех клубах. К тому времени я объездил уже немало стран, тем не менее в Тулузе узнал много нового для себя. Я сразу попал в обещанный Хрущевым моим родителям коммунизм. Прикрепление к спецмагазину, оплаченные бензин, машина, дом. Впечатляющей по контракту была и зарплата – 30 тысяч долларов в месяц. Правда, по европейским нормам это, как я потом узнал, не так уж и много. Но сложность-то была в том, что 29 тысяч долларов отправлялись в Москву. А мне на карманные расходы оставалась только одна тысяча. Через пару месяцев я хотел отказаться от бесплатной жизни в коммунизме – дайте мне, мол, 30 тысяч, а я уж как-нибудь проживу. Но мне отказали. Второй волне наших футболистов, уезжавших за рубеж, было намного легче. А нам, пионерам, все было в диковинку.

Вагиз Назирович ХИДИЯТУЛЛИН

Родился 3 марта 1959 года в городе Губаха Пермской области.

Амплуа: центральный защитник.

Карьера игрока: выступал за команды «Спартак» Москва (1976-1980, 1986-1988), ЦСКА (1981-1983), СКА «Карпаты» Львов (1983-1984), «Тулуза» (1988-1990), «Монтобан» (1991-1993), «Ля Беже» (1993) – все Франция, «Динамо» Москва (1994). В чемпионатах СССР сыграл 190 матчей (забил 18 мячей), в чемпионатах России – 15 (1 мяч).

Достижения: чемпион СССР-1979, 1987. Вице-чемпион Европы-1988, бронзовый призер Олимпийских игр-1980, участник чемпионата мира-1990. В сборной и олимпийской командах СССР сыграл 64 матча, забил 8 мячей. Победитель юниорского чемпионата мира-1977. Заслуженный мастер спорта.

С 1995 года – председатель профсоюза футболистов и тренеров.