К юбилею Льва Яшина. Все могут вратари!
ЛИЧНОСТЬ
Лев Яшин
КОЛЛЕГИ. 22 октября Льву Ивановичу Яшину исполнилось бы 80 лет. Не так уж и много, а ведь уже 19 лет, как нет его с нами.
Накануне памятного юбилея «ССФ» собрал в редакции вратарей. Анзор Кавазашвили шесть лет в сборной СССР провел вместе с Яшиным. Владимир Пильгуй официально принял вратарскую эстафету от Льва Ивановича в его прощальном матче в мае 1971-го. Николай Гонтарь чуть позднее 12 лет защищал динамовские ворота. А Владимир Габулов играет в них и поныне. Вместе с Валентиной Тимофеевной Яшиной, вдовой легендарного вратаря, все вместе помянули коллегу.
«ПРОСТО У НИХ РАБОТА ТАКАЯ…»
— Бытует мнение, что вратари – люди не от мира сего: нормальному человеку непросто заставить себя бросаться в ноги бегущему на всех порах форварду. С другой стороны, считается, что вратарь – это полкоманды. И то, и другое правильно?
Валентина Тимофеевна:
— Конечно, обычный человек только в исключительных случаях совершает то, что вратари делают постоянно. Но они же добровольно выбрали такую долю. Моему мужу, например, ничего человеческое не было чуждо. В повседневной жизни он не был отчаянным. Лев был очень стеснительным. Мог пойти и попросить за кого-то, но только не за себя, не за семью. Его всегда волновало мнение соседей: все стеснялся, что у нас бывает шумно.
Когда Лев стал начальником команды, то выбивал игрокам квартиры, машины, устраивал их детей в детские сады, освобождал от службы в армии, помогал поступать в институты, а за некоторых даже «сдавал» в кабинетах деканов и ректоров экзамены. Однажды он спросил у меня: «Валя, ты представляешь на моем месте Пеле или Бобби Чарльтона?». Представить было невозможно. Но, с другой стороны, невозможно было и представить, чтобы футболисту присвоили звание Героя Социалистического Труда. Среди спортсменов такой высокой чести первым был удостоен мой муж. К сожалению, это случилось за несколько дней до его смерти.
Анзор КАВАЗАШВИЛИ:
— Я не считаю себя человеком не от мира сего. Я и вратарем-то стал случайно. В детстве во дворе любил забивать. Когда же в Батуми футбольная школа объявила набор, все желающие хотели играть в нападении, а добровольных вратарей не было. Видя это, я и занял место в воротах. Наша команда победила. Ко мне подошел тренер и сказал, что берет меня за смелость. А позже я понял, что защищать ворота не менее почетно, чем забивать мячи. Скажу больше — вратарь действительно полкоманды. Ведь одно его неверное движение — и труд всей команды может пойти насмарку. По крайней мере, не слышал, чтобы кого-то из полевых игроков называли половиной команды. Правда, далеко не всех вратарей так называют. А Яшина называли....
Владимир ПИЛЬГУЙ:
— В отличие от Анзора, быть вратарем я мечтал с детства. И считаю, свое место в футболе нашел именно в воротах, а не в чужой штрафной. Но с Кавазашвили я согласен в том, что далеко не каждого вратаря называют половиной команды.
Николай ГОНТАРЬ:
— По-моему, вратари — обычные люди, просто работа у них не такая, как у всех. Вот сидит Володя Габулов, который спас ворота, бросившись в ноги Веллитону, и в прямом смысле получил по зубам. Конечно, это был смелый поступок, но, думаю, когда он прыгал за мячом, то не задумывался о последствиях, о возможной травме. Он делал это автоматически. Так приучен.
Владимир ГАБУЛОВ:
— Не мне судить о своей игре, о том злосчастном броске. Могу только признать, что в ворота я в детстве встал больше из-за лени. Не хотелось много бегать по полю. Не знаю, какой бы из меня получился форвард, но, став вратарем, я понял, что спасать команду не менее приятно, чем забивать голы.
НА МЕСТЕ ПИЛЬГУЯ МЕЧТАЛ БЫТЬ КАЖДЫЙ ВРАТАРЬ
— Когда вы Льва Ивановича вспоминаете, какие у вас возникают ассоциации? Что приходит в голову в первую очередь?
Анзор КАВАЗАШВИЛИ:
— Со Львом Ивановичем играл в сборной с 1965-го по 70-й год. Часто жил с ним в одном номере в гостинице или на тренировочной базе. Случалось, что, проснувшись ночью, видел, как Яшин разводил в стакане соду и пил ее. Ведь у него с раннего возраста была язва желудка. Тем не менее об этом почти никто не знал. Он все боли сносил втихомолку, и это никак не сказывалось ни на его игре, ни на отношениях с партнерами.
Часто говорят о нездоровой конкуренции среди вратарей. Возможно, где-то она и достигает точки кипения. Но только не в московском «Динамо», не в сборной страны, когда играл Яшин. Он видел в нас, более молодых игроках, не конкурентов, стремящихся правдами и неправдами занять его место, а свою смену. Помню, на тренировках он отводил нас в сторону и учил, когда надо ловить мяч, а когда отбивать. Когда выбивать его ногой, а когда вводить в игру руками. В этом он был большой дока.
То, что я играл со Львом Ивановичем в одной команде, имело и плюсы, и минусы. Конечно, я у него учился. Но авторитет, высокое мастерство Льва Ивановича нередко довлели надо мной. Ведь полевые игроки привыкали к Яшину и чувствовали себя раскрепощеннее, увереннее. Они ему полностью доверяли. А вот выхожу я, менее им знакомый…
На чемпионате мира-66, помню, перед первой игрой с корейцами тренеры объявили, что я играю в основе. На установке у меня аж мандраж начался: как же, сам Яшин в запасе. Мы выиграли у корейцев со счетом 3:0. Казалось бы, все хорошо. Но когда перед следующим матчем с Италией сказали, что играть будет Яшин, у меня гора с плеч, я почувствовал такое облегчение, скажу более — я был счастлив оказаться на скамейке запасных. Для меня Лев Иванович остался лучшим вратарем в мире.
Недавно в Лужниках проводился матч между ветеранами Германии и России в честь Льва Ивановича. Для меня так и осталось загадкой, почему меня не пригласили, хотя бы в болельщики.
Владимир ПИЛЬГУЙ:
— Памятного много. Думаю, начать надо с того, что мой приход в «Динамо» во многом состоялся потому, что там играл Яшин. Я очень хотел быть с ним в одной команде. И был счастлив, когда в прощальном матче Лев Иванович именно мне передал свои перчатки.
Анзор КАВАЗАШВИЛИ:
— Володя, ты не представляешь, какой белой завистью я завидовал тебе в тот момент. Так хотел оказаться на твоем месте.
Владимир ПИЛЬГУЙ:
– Ты мог перейти в «Динамо» раньше меня. Но, выходит, шанс свой упустил сам. Я же приехал в Москву зимой 70-го года и с Львом Ивановичем познакомился на тренировке в теннисном манеже в «Динамо». Мы поздоровались. Яшин оценивающе посмотрел на меня, но ничего не сказал. Потом, когда мы играли и тренировались вместе и когда Лев Иванович завершил игровую карьеру, я ни разу не услышал от него обидных слов. Даже когда и сам понимал, что ошибся. Он всегда поддерживал меня, утешал: «Ну ладно, ничего страшного не случилось. Вратарь, пока не пропустит свои 500 мячей, вратарем не будет».
Николай ГОНТАРЬ:
— Анзор, а я завидовал тебе в том плане, что ты много лет играл и тренировался с Яшиным в сборной. Меня же пригласили в «Динамо», когда он был уже начальником команды. Так, вспоминая Льва Ивановича, скажу, что все его величие как выдающегося вратаря — не только в высоком классе, но и в его изумительных человеческих качествах: справедливости, честности, порядочности. У нас было немало высококлассных вратарей, но далеко не каждый остался в нашей памяти. Помню как-то в начале 70-х годов мы ездили на товарищеские матчи в Англию. Сезон уже закончился, и перед отъездом в Москву собрались у кого-то в номере, открыли бутылки, пригласили Яшина. Обстановка получилась непринужденная. И тон задавал Лев Иванович. Но когда кто-то из игроков начал обсуждать тренера, Яшин строго сказал: «Ребята, эту тему прошу не трогать». Мы-то понимали, что в душе он с нами. Но как начальник команды анархию срубил на корню.
Владимир ПИЛЬГУЙ:
— Иногда слышу, что из Яшина сделала икону советская пропаганда. А некоторые вратари, не стесняясь, легко сравнивают себя с ним. Но постойте, ведь Льва Ивановича лучшим признают не только в нашей стране. Звезды мирового футбола почитали за честь быть знакомыми с Львом Ивановичем. А тем более играть с ним. Доказательство тому — и прощальный матч Яшина в 71-м году, и праздник по случаю его 60-летия в 89-м. Ведь никакой ЦК КПСС не мог бы заставить Пеле, Эйсебио, Беккенбауэра говорить о Яшине добрые слова, если бы они не хотели этого.
Владимир ГАБУЛОВ:
— Я очень рад, что оказался сегодня в одной компании с Валентиной Тимофеевной, с вратарями, которые видели игру Яшина, играли и тренировались с ним. Мне интересны их воспоминания. Что касается личных ассоциаций, то у меня их и быть не может. Ведь я родился в один год с внучкой Яшиных. Впервые о Льве Ивановиче услышал, когда начал следить за футболом, когда стал вратарем. Рад, что мои представления о Льве Ивановиче как о вратаре высокого класса, о порядочном человеке подтверждают все, кто его хорошо знал.
«ОН И СЕЙЧАС БЫЛ БЫ ЛУЧШИМ!»
— Яшина называли новатором. Существует ли нынче наша вратарская школа? Если да, то какая она? В чем ее отличительные черты?
Владимир ПИЛЬГУЙ:
— Считаю, что сейчас ее нет. При Яшине наша вратарская школа была передовой, заметно выделялась на общем фоне. Мое мнение, конечно, очень субъективное, но некоторые приемы мы берем теперь у зарубежных вратарей. Но это не так уж и плохо.
Валентина Тимофеевна:
— Я не специалист в футболе. Но Лев после тренировок и игр нередко делился со мной какими-то особенностями в своей игре. Например, до 66-го года он играл без перчаток, считая их пижонством. А после чемпионата мира в Англии изменил мнение о перчатках. Сейчас игра в перчатках стала нормой. И нынешние вратари, по-моему, считают, что так играли голкиперы и сто лет назад.
Владимир ПИЛЬГУЙ:
— Особенности игры Яшина — смелые выходы из ворот, нередко даже за пределы штрафной. Почему он это делал, хотя риск пропустить мяч издалека был большой? Объяснение в том, что Лев Иванович хорошо играл не только руками, но и ногами, не хуже любого полевого игрока. К тому же он отлично «читал» игру, он все время за ней следил, ставил себя на место защитника, хавбека, форварда и предугадывал ход игры. Его новаторство, на мой взгляд, проявилось еще и в том, что он не выключался из игры все 90 минут. Сейчас нередко некоторые вратари, выбив подальше мяч, считают, что их дело сделано — пусть дальше с мячом разбираются нападающие.
Анзор КАВАЗАШВИЛИ:
— А как он вводил мяч в игру руками! По себе знаю, что делать это непросто. Я, например, даже в конце игровой карьеры, пройдя школу Яшина, не решался вбрасывать мяч руками. Боялся, что либо сам ошибусь, либо защитники потеряют мяч и соперник начнет новую атаку. К такому розыгрышу не часто прибегают и современные вратари.
Николай ГОНТАРЬ:
— Согласен со всеми выводами. Правильно все подмечено. Но мне кажется, что мы все-таки не до конца оценили уникальное мастерство Яшина. Сейчас трудно найти такого универсального голкипера, одинаково хорошо играющего и на выходах, и на линии ворот, тонко разбирающегося в вопросах тактики, обладающего высокой техникой. Поэтому все новаторство Яшина — от уникального мастерства. Не считаю, что наша вратарская школа исчезла. Просто благодаря хорошей информации, в том числе и зарубежной, она обогатилась, стала, скажем, более интернациональной. Раньше вратари варились в собственном соку, подражали конкретным людям — Акимову, Хомичу, Никанорову. А сейчас ребята находят ответы на интересующие их вопросы в телетрансляциях с чемпионатов мира, Европы, Лиги чемпионов, да просто в Интернете. Но хочу обратить внимание на одну деталь. Высококлассного вратаря трудно подготовить, если в детстве не был заложен вратарский фундамент.
Анзор КАВАЗАШВИЛИ:
— Добавлю такую особенность в игре Яшина — умение решительно играть при верхних передачах. В воздухе он был королем. В стыках Лев Иванович знал, когда выходить на перехват, а когда ждать, чем закончится единоборство защитника с нападающим. Причем в таких случаях Лев редко ловил мяч. Он отбивал его кулаком в сторону.
Владимир ГАБУЛОВ:
— Слушаю старожилов и все больше убеждаюсь в том, что Лев Иванович во многом опережал свое время, что многие его приемы и сейчас на вооружении молодых вратарей: игра на выходе, подстраховка защитников, быстрое начало атак. Не могу судить о школе Яшина в целом, но не сомневаюсь, что Лев Иванович и сейчас был бы лучшим из вратарей.
