Лилия Степанова: Я родилась не там… Почему олимпийская надежда из райцентра оказалась в центре грандиозного допинг-скандала

В конце марта на чемпионате России в Сыктывкаре лыжница из Смоленской области Лилия Степанова оказалась в центре громкого скандала. Сначала ее уличили в попытке фальсификации при проведении допинг-контроля – вместо себя она отправила на анализ подругу. А
news

СОБЫТИЕ ДНЯ. ЛЫЖНЫЕ ГОНКИ
РАССЛЕДОВАНИЕ «СОВЕТСКОГО СПОРТА»

В конце марта на чемпионате России в Сыктывкаре лыжница из Смоленской области Лилия Степанова оказалась вцентре громкого скандала. Сначала ее уличили в попытке фальсификации при проведении допинг-контроля – вместо себя она отправила на анализ подругу. А когда взяли кровь самой Степановой, то обнаружили в ней следы нандролона и ЭПО.

Корреспондент «Советского спорта» отправился на родину Лилии в райцентр Сафоново, дабы понять, что толкнуло девушку настоль откровенный вызов антидопинговому сообществу.

Пять часов поездом от Москвы – и я выхожу на платформе станции Сафоново. Вечереет. До гостиницы «Сафоновотурист», расположенной в здании автовокзала, всего пара сотен метров, но их хватает с лихвой для первых впечатлений. Покосившиеся заборы, забитые до отказа мусорные баки и пьяная молодежь возле магазина, допивающая пиво из полуторалитровых баклажек.

Сафоново – типичный райцентр России. Я сам в таком родился. Найти работу с зарплатой в 10 тысяч рублей здесь считается большой удачей, проезд на маршрутке стоит 8 «деревянных», а в местной простенькой забегаловке – на весь город их две-три – можно съесть порцию пельменей за 40 рублей и, кстати, не отравиться.

Большая часть российских героев-олимпийцев вышла из таких вот Сафоново. Вот и гордостью Смоленщины могла стать Лилия Степанова: выиграв две дистанции на чемпионате России, она уже начала оформляться в сборную, написала заявление на получение формы…

Допинг-скандал – как взрыв, разрушивший все надежды.

ОДЕЖКА С БАРСКОГО ПЛЕЧА

Десять минут езды от гостиницы – и я на стадионе микрорайона «Южный». Здесь делала первые шаги в спорте Лилия Степанова.

– Начала заниматься в 11 лет, – рассказывает несостоявшаяся чемпионка России. – Дома сидеть скучно, по улицам слоняться бессмысленно, а энергию куда-то девать надо. В Сафонове какой выбор? Вот и пришла к Владимиру Федоровичу Кузьмичу. Первый год ходила на тренировки от нечего делать, а потом появилась страсть! С тех пор без лыж жизни не мыслю.

Мы сидим с Лилей на так называемой лыжной базе, куда больше напоминающей большой гараж. В углу стол с ключами и гайками, деталями креплений, отвертками. Тут же – ржавый дореволюционный утюг («Мы им лыжи парафиним», – поясняет Степанова). В углах – стопки лыж, за батареей лыжные ботинки всех размеров. В раздевалке – рваный линолеум, прикрывающий прогнившие доски («Вы только не провалитесь!» – упреждает Лилия), облупившаяся краска на стенах, потертая форма на самодельных вешалках.

– И все равно дети идут, – грустно улыбается Владимир, сын тренера Кузьмича и супруг нашей героини.

Они вместе с Лилией уже 10 лет. Познакомились в лыжной секции (Кузьмич-младший – тоже действующий спортсмен). Расписались год назад, в июле. После ЗАГСа посидели в тесном семейном кругу за рюмкой чая, а вечером отправились на сборы под Минск.

– Медовый месяц веселый получился, – вспоминает Лилия. – Поселились в частном секторе, в комнатушке два на два метра. Удобства во дворе, вода – только холодная. А нам много ли надо? Главное – база нормальная. У нас в России такая только в Острове, в Псковской области, но цены там неподъемные. А тут мы в 500 рублей суточных с лихвой укладываемся. Еще и на мазь остается. У нас правило такое – все сэкономленные со сборов деньги откладываем на смазку. Спорткомитет смоленский на нее средств не выделяет.

– А на что выделяет?

– Мне, как спортсменке по местным меркам состоявшейся, еще на пару для «классики» и «конька» деньги находятся, а вот детям… Лыжи ребята часто на прокат берут. По 50—60 рублей в час – так дешевле, чем самим покупать. У нас дети знаете из каких семей занимаются? Придешь к некоторым в гости и понять не можешь – это дом или сарай? Родители или безработные, или алкоголики. Страшно… Вот дети и спасаются на спортбазе. Какая она у нас, вы видите, но для них все лучше, чем дома.

Лиля и Владимир, закончив разминку на самодельных тренажерах, переодеваются. Стягивают с себя форму сборной России.

– Одежку тоже спорткомитет выделил?

– Сами купили. Ребята из национальной команды после этапов Кубка мира по дешевке продают, – объясняет Владимир.

«ОТКУДА У НАС ВРАЧУ ВЗЯТЬСЯ?»

Выходим на улицу. Солнце припекает, из близкой рощи доносится щебетание птиц. Пацаны, с виду им лет по десять, проезжая мимо на скрипящих великах, просят закурить.

– Может, лучше спортом займетесь?

– А мы уже, – кивает веснушчатый на мяч, прикрепленный к багажнику. – Как раз на поле едем. Дядь, жалко сигарет, что ли?

За забором «стадиона» – остовы качелей и каруселей.

– Здесь когда-то парк аттракционов был, – говорит Владимир. – Он, как и стадион, принадлежал заводу «Авангард». Потом все захирело, а хозяйство перевели на баланс горадминистрации.

– Здесь мы, кстати, катаемся зимой, – показывает Лиля на лесную просеку. – Трасса длиной километр. Есть еще одна, в поселке Южном. По ним каждый день по 60–70 километров наматываем. А как снег растает, так тренировки и прекращаются. Уже в конце марта переходим на ОФП. Ну, я-то с мужем еще на сборы могу выбраться, а дети до октября-ноября про спорт забывают.

– А вон там, за лесом, мой дом, – продолжает экскурсию Владимир. – Мы с родителями на девятом этаже живем. Отец, бывало, даст указание кататься, а сам обедать пойдет. Потом выйдет с балкона и следит за нами. В бинокль все видно как на ладони. Схалтуришь – сразу получишь нагоняй! Он тренер мягкий, наказывать не любит, но дисциплину прививает всем. Кроме папы, с детьми в области никто толком и не занимается. Не дай бог его вместе с Лилей дисквалифицируют. Тогда лыжный спорт на Смоленщине закончится…

– А с чего Владимира Федоровича дисквалифицировать должны?

– Ну, не уследил за препаратами, которые Лиля принимала. По идее за это врач должен отвечать, да откуда ему у нас взяться?

«В ЮНИОРСКОЙ СБОРНОЙ МЕНЯ ЗАГОНЯЛИ»

Полчаса пешком от стадиона – и мы в доме Степановых. Уютная трехкомнатная квартира с кухней в шесть квадратных метров. В коридоре – трехлитровые банки с картошкой на рассаду. Простая мебель, неплохой ремонт, сделанный в основном руками отца Лилии, всю жизнь проработавшего на местном заводе.

Лиля с Володей живут в отдельной комнатке, почти все пространство которой занимают кровать и шкаф. В углу – внушительная коллекция медалей и кубков, выигранных супругой.

– Конечно, мечтаем об отдельном жилье, но где деньги взять? – разводит руками Лилия. – Я, поскольку выступаю за милицию, получаю сержантский оклад – 9 тысяч рублей. Муж – на такой же ставке. Призовые за региональные соревнования не дают, спонсоров нет. Так что можем рассчитывать только на съемную квартиру – в Сафонове реально найти «однушку» за 5 тысяч. Чтоб свою купить, около миллиона нужно – непосильно для нас.

– За победу на чемпионате страны сколько положено?

– Я все равно ничего не получила, даже медалей, – разговор снова цепляется за больную тему. – Знаю, что чемпионам давали карту на две тонны бензина.

– Лиля, расскажите о своей карьере, – против воли оттягиваю тяжелые вопросы, пока молодая хозяйка разливает по чашкам ароматный чай.

– Рассказывать особо нечего. Поначалу тренировалась здесь, сами видели, в каких условиях. Потом повезло – позвали в Бабушкинскую школу в Москве. Правда, в столице я толком не была. Гуляли с мужем пару раз, но город не понравился – суматоха, бешеный ритм… Непривычно. Там, с бабушкинскими, начала ездить на сборы. А потом попала в юниорскую сборную страны. Точнее, в саму команду я не входила – просто тренировалась с ней.

– И какие впечатления?

– Печальные. Загоняли меня не на шутку, тренеры за мной не следили. Результаты упали – Владимир Федорович, когда я вернулась, долго понять не мог, откуда такой провал. А я, видать, просто надорвалась. Несколько лет в себя приходила. Денег на сборы и тренировки не хватало, в 18 лет вообще думала из спорта уходить. Только куда? Какие здесь, в Сафонове, перспективы? Потом начались проблемы со здоровьем по женской части. В общем, кошмар.

– И что же?

– Страсть все поборола. Ну не могу я без лыж, понимаете?! – голос Лили вдруг срывается. Но она берет себя в руки. – Мало-помалу в себя пришла, почувствовала силы…

– Когда за границу впервые выбрались?

– На сборах – вместе с бабушкинскими в Финляндию в прошлом году поехали. Красота! Там впервые увидела искусственный снег. Он мне, конечно, не понравился – жесткий, скользит плохо. Зато в любое время года можно тренироваться.

– Ваш тренер сказал: давно было ясно, что вы – перспективная спортсменка. Неужели в Смоленской области не нашлось денег, чтобы хотя бы вам одной создать условия для тренировок?

– Не нашлось! Да меня давно заметили и хотели помочь. Тренеру даже предложили – давай, мол, закрывай свою секцию и на все деньги занимайся только Степановой. Но разве он мог на такое пойти? Как бы он в глаза детям посмотрел? Пришлось отказаться. А дополнительных средств никто, естественно, не выделил. Я могла стать счастливой. Просто мне не повезло родиться в нужном месте.

«ДОПИНГ УПОТРЕБЛЯЮТ МНОГИЕ»

– Лиля, что все-таки произошло в Сыктывкаре?

– Все было, как рассказал мой тренер. Не разобралась в правилах, отправила подругу забрать паспорт из гостиницы, пока сама пошла на цветочную церемонию. А она зашла с ним в комнату для допинг-контроля. Так все посчитали, что я попыталась сделать подлог.

– Ваша проба в итоге оказалась положительной на нандролон плюс есть подозрение на ЭПО (позднее наличие эритропоэтина в крови спортсменки не подтвердилось. – Прим. ред.).

– Об этом я вообще узнала из Интернета, причем слово «нандролон» услышала впервые. Представляете, мне из РУСАДА только 6 апреля позвонили – спустя несколько дней после того, как стали известны результаты! Я к этому времени столько грязи в свой адрес прочитала на форумах, что дурно стало.

– Как же допинг попал в организм?

– Я не знаю. Принимала только пищевые добавки для увеличения мышечной массы, которые считала разрешенными. Может, в них и содержались запрещенные препараты.

– Те, что нашли у вас, вводятся только через уколы.

– Понятия об этом не имею.

– Страшно оказаться в центре такого скандала?

– Это кошмар! Думаете, меня одну на допинге поймали? По слухам, за прошлый год 32 взрослых спортсмена и 12юниоров сдали положительные пробы!

– Откуда у вас такие цифры?

– Я, конечно, не могу ничего утверждать. Говорю только то, что где-то слышала. Но точно знаю, что допинг принимают очень многие! И в России, и за рубежом – посмотрите, сколько в той же Норвегии астматиков. Просто делают это грамотно.

– Я добавлю, – вступает в разговор Владимир. – Знакомые из одной региональной сборной – богатой, не то, что наша смоленская, сказали: «Ребята, ЭПО – это каменный век! У нас такие препараты есть, что, если их Лиле вколоть – она бы Коростелевой на «десятке» не 40 секунд, а три минуты привезла!» А все потому, что у них есть профессиональные врачи, оборудование, препараты, которые закупаются за границей. Только мы об этих препаратах ничего не знаем. А если б и знали, что толку? Они слишком дорого стоят.

– А в главной сборной…

– …то же самое. Перед крупными соревнованиями команда пользуется препаратами, которые еще не входят в список ВАДА, а появятся в нем года через три. Спортсмены прекрасно знают, что им колют, что дают. На таком уровне никто без «медицинской помощи» не выступает.

– И вы после этого говорите, что не употребляли допинг?

– Нет! – твердо говорит Лиля. – По крайней мере, не специально...

За столом повисает долгая пауза.

– Вот на Лилю всех собак вешают, – говорит Владимир. – А я помню, как в Сыктывкаре мы с ней мусор выносили: бак был наполовину шприцами забит!

«Я БЫ И НА ЛУНУ ПОЛЕТЕЛА, ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ В СПОРТЕ»

Нам пора прощаться. Мне – уезжать в Москву с записью разговора, от которого временами мороз по коже. Ей – оставаться в Сафонове со свой бедой.

– На что надеетесь, Лиля?

– Что дадут два года. Тогда сожму зубы, продолжу тренироваться за свой счет, как-нибудь выдержу. А в Сочи постараюсь выиграть медаль. А вот если четыре года… Это пожизненная дисквалификация. Через такой срок я не вернусь.

– Мне кажется, что шансов на два года у вас нет...

– Нет, так нет. Завяжу со спортом, рожу ребенка. У меня высшее образование, диплом экономиста-менеджера. Устроюсь здесь, в Сафонове, на какую-нибудь работу.

– Если честно: можете представить свою жизнь без лыж?

– О чем вы? У меня, кроме них, ничего в жизни нет. Чтобы остаться в лыжном спорте, готова даже на Луну полететь. Но кому я там нужна?

ХРОНИКА СОБЫТИЙ

ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ЛИЛИЕЙ СТЕПАНОВОЙ?

24 марта на чемпионате России по лыжным гонкам в Сыктывкаре 24-летняя представительница Смоленской области Лилия Степанова с большим отрывом выиграла спринт. Яркое выступление спортсменки, до того лишь раз привлекавшейся под знамена сборной, тут же вызвало подозрения у работавших на соревнованиях сотрудников Национальной антидопинговой организации «РУСАДА». На допинг-контроле выяснилось, что пробу якобы сдает не Степанова, а ее подруга Юлия Кострикова. В итоге пробу у Степановой все же взяли, но инцидент был отражен в официальном заявлении «РУСАДА». В нем, в частности, говорилось, что «зафиксирована попытка фальсификации при проведении допинг-контроля со стороны спортсменов Степановой Л., Костриковой Ю. и тренера Кузьмича В. Спортсменам, тренеру и в Федерацию лыжных гонок России (ФЛГР) направлены уведомления о возможном нарушении антидопинговых правил».

27 марта. Степанова выходит на очередной старт и снова побеждает. На сей раз на «десятке», где «везет» бронзовому призеру Олимпиады-2010 Наталье Коростелевой 42 (!) секунды.

30 марта внеочередной Исполком ФЛГР аннулирует результаты Степановой и на два года отстраняет ее от участия в соревнованиях за нарушение правил прохождения допинг-контроля. Это решение должен утвердить президиум федерации.

4 апреля Российский антидопинговый центр обнаружил в пробах лыжницы Лилии Степановой запрещенный препарат: анаболический стероид нандролон. Кроме того, возникло подозрение на наличие в крови спортсменки биоподобного эритропоэтина (ЭПО). Такой набор вкупе с вышеописан- ными отягчающими обстоятельствами грозит лыжнице уже четырьмя годами дисквалификации.

11 апреля «РУСАДА» объявляет, что наличие в организме Лилии Степановой ЭПО не подтвердилось.

Заседание Дисциплинарного комитета «РУСАДА» по делу Степановой, на котором будет принято решение о мере наказания спортсменки, назначено на пятницу, 16 апреля.

ТРЕНЕР ЛИЛИИ СТЕПАНОВОЙ ВЛАДИМИР КУЗЬМИЧ: ВРАЧА У НАС НЕТ, ПОСОВЕТОВАТЬСЯ НЕ С КЕМ!

— Степанову в юниорской сборной загнали! Она потом лет пять только пешком ходила и физкультурой занималась. Лишь полтора года назад опять стала нормально тренироваться. И тут проблемы по женской части начались. Ей прописали гормональные таблетки, Лиля их восемь месяцев принимала. И к ноябрю прошлого года в скелета превратилась. Всю мышечную массу потеряла – весила 52 кг. Когда курс кончился, Степанова стала белки есть, которые «качки» принимают, чтоб массу набрать. Много разных баночек у нее было – я в них сейчас мази держу. Вот, боюсь, среди этой ерунды что-то запрещенное и могло попасться – на них ведь не по-русски написано. А врача у нас нет, посоветоваться не с кем.

Полное интервью с тренером лыжницы из Сафонова опубликовано в номере «Советского спорта» за 6 апреля.
Новости. Футбол