Все ли так, ребята? РФПЛ возвращается после холодного перерыва
Футбол возвращается, долгожданный, – но на душе грустно. Разорвана нить притяжения, связывающая трибуны с полем в органичное целое. Не так, совсем не так ждут встречи с кровинушкой после разлуки.
Лига рекомендовала клубам напоить трибунный люд для сугрева чаем, как-нибудь развлечь слабый пол по случаю его праздника и т.д. А также продавать билеты по паспортам. Дескать, пора уже с отвязным по большей части стадионным народом построже – а с другой стороны, сделать ему какую-нибудь приятность в качестве дополнения к футболу. В этой комбинации подходов мне почуялось что-то знакомое, из давнишнего-забытого. А, вот: загранкомандировка в советские времена! Перед выездом спецкомиссия или отдельный уполномоченный зондировали твою моральную устойчивость, и ты изо всех сил строил из себя уважительного-сознательного типа. Причем особенно старался, если поездка предстояла хлебная, сулившая свободных дармовых деньжат на то, чтобы за кордоном прибарахлиться. Такое вот было общепринятое дополнение к конкретной задаче командировки и к конкретному образу страны, куда тебе предстояло наведаться.
И особенное удовольствие наш человек испытывал за кордоном, если там ему удавалось тем или иным макаром бурно оттянуться в обход бдительного ока соглядатая из органов. Заявив тем самым о себе злачному забугорью: у советских – собственная гордость, на буржуев смотрим свысока!
Настроение нынешнего типичного посетителя стадиона, аура его похода на футбол – сродни смысловому наполнению загранпоездки советских времен. Многих колорит страны пребывания тогда вовсе обходил стороной…
Так и теперь: если уж не подана в одном флаконе возможность побеситься и добавочная халява для желудка и адреналина – то и делать на стадионе, считай, нечего.
Вспоминаю свои давнишние болельщицкие деньки. Ничего-то особенного в дополнение к полевому образу любимой команды мне и не нужно было. Если морозец пробирает – утеплишься подштанниками-свитерами, и все в порядке. Если вдруг проголодаешься – перехватишь пару бутербродов любых. Потому что команда, родная команда, своим полевым образом мысли и действия, если хотите, пополняла мою жизненную философию. Я у нее что-то перенимал, чему-то учился и за это отвечал ей привязанностью.
Потом было много командировок, по большей части, правда, хоккейных, – и вот там-то я уже заелся. Я стал отдельно ценить внимание со стороны местного клуба – местечко в статусной ложе рядом со значительными людьми, хороший стол, которым можно неограниченно пользоваться. На основании этих атрибутов гостеприимства, каюсь, я в значительной мере формировал свои симпатии к той или иной команде.
Но ведь это – другое. Тот или иной клуб был для меня изначально чужим и становился не более чем дополнением к болельщицкому-сердечному. А к своей команде меня привязывало только ощущение родства.
Но изменился я. И изменилась любимая команда. И ослабели узы. А потом изменилось все в нас и все вокруг. И осталась, пробегая время от времени холодком по душе, тоска по футболу, тебе родному.
Кого-то привлекут на стадион чаем-кашей-сластями – и он, может быть, превратится в завсегдатая. Пока не найдет себе досуг повкуснее и поувлекательнее.
Все не так. Да и есть ли нынче в России команда, способная пробиться к болельщицкому сердцу, одичавшему и очерствевшему?
