«Самогон... Разводили воду с вареньем и запивали его»

Главные цитаты детства Сергея Игнашевича из интервью «Прессболу», которые помогут вам понять, как закалился защитник ЦСКА и сборной в детстве, проведенной в белорусской деревне.

--  По-моему, первые два года жизни я провел с мамой именно там (в белорусской деревне Хоростово – прим.ред.) Потом ездил на летние каникулы. И так до шестнадцати-семнадцати лет. За исключением только двух-трех раз, в первые годы после чернобыльской аварии. Меня повезли в деревню мамы в Чувашию.

-- Отложилось в памяти, как пас коров. Утром идешь и, начиная с первого дома, собираешь по деревне коров. Ведешь их в поле, там играешь с друзьями в карты, перекусываешь какими-то бутербродами, следишь за коровами.
У нас было две коровы, поэтому пасли два дня подряд. Отработал, близится отдых... Ты ведешь стадо по центральной улице, и каждая корова идет в свой двор, что для меня было удивительно. Я всегда переживал: как же они найдут свой дом? Но они шли по верной проторенной дорожке, и за этим процессом было интересно наблюдать.

-- У нас был такой негласный титул «король деревни». Ребята выясняли, кто самый сильный в Хоростове, среди двух-трех соседних деревень. Проводились поединки. Кто-то боролся, кто-то боксировал. Но без серьезных телесных повреждений.

-- Самогон... Разводили воду с вареньем и запивали его. Сигареты «Прима» без фильтра... Немножко поддался моде. Все ребята в деревне и курили, и пили. Но как только я втягивался в это дело — каникулы заканчивались и приходилось уезжать. Убегал в Москву от винных паров и дыма.

-- Когда возвращался в Москву, недели две говорил на белорусском. «Нема», «бачил», «каханне»... И только постепенно снова начинал говорить по-русски. Помните, были такие сериалы «Моя любовь, моя печаль» и «Элен и ребята»? Читал программу белорусского телевидения на мове и там было написано: «Маё каханне, мой смутак» и «Алёнка ды хлопцы».

-- Первая любовь произошла все-таки в школе, в Москве. Но амурных историй в Беларуси было очень много. Девушка одна мне сильно нравилась из нашей деревни. К сожалению, любовь та получилась безответной.

-- С детства хорошо запомнил такое приспособление — козел. На него кладут бревно и пилят. Будучи ребенком, использовал его как мотоцикл. Садишься и едешь. Так вот, приехал в деревню — и этот козел стоит себе разваленный. Я его загрузил в машину, привез на дачу, показал отцу. Тот говорит: я его немного укреплю. А козел еле дышал, доски сгнили, и папа решил сделать новый. Я ему потом: папа, ну как ты мог сломать этого легендарного козла?!

-- Играли с друзьями в Эмиратах в волейбол. Было три команды, и в третьей не хватало человека. А за нашей игрой пристально наблюдал мужичок довольно преклонного возраста. Решили его пригласить. Кто-то крикнул: эй, дед, иди сюда! Он был седовласым. Дед улыбнулся и охотно побежал к нам. Играем-играем, и мы на него: дед, дед... А он вроде даже по-русски что-то понимает, подсказывает: влево, вправо... И в какой-то момент Зырянов, у которого прекрасная зрительная память, говорит: так это же тренер сборной Беларуси Бернд Штанге! Мы ему: да не, быть того не может! Оказалось, правда.

-- Был один неприятный эпизод. Бабушка на две недели уехала на картошку и оставила меня дома одного. Мне было лет семь-восемь. Как раз перед этим случилась чернобыльская катастрофа, и меня привезли на лето в Чувашию, а не в Беларусь. У бабушки было восемь детей, и когда она куда-то уезжала, за всеми следил старший ребенок. Я в свои семь-восемь уже должен был о себе позаботиться сам. А поскольку я городской житель, а не деревенский, мне было сложнее, чем остальным. К тому же тогда не оказалось рядом ни братьев, ни сестер. Дней пять питался остатками еды в доме плюс подкармливали соседи. Потом приехала тетя и, видя эту картину, меня забрала.

-- Хожу с сыновьями в лес, уже московский, и чувствую себя как рыба в воде. Спокойно могу сломать орешник и сделать красивую палку, как у пастухов в белорусских деревнях, вырезать на ней ножиком узоры. Могу сделать удочку — повязать леску, грузило, поплавок, крючок. В городе сейчас это совершенно ненужное умение. Но я им безумно горжусь.