Мануэль Нойер: Гвардиола требует, чтобы я играл чуть ли не в центре поля

Вратарь сборной Германии и «Баварии» Мануэль Нойер снова вошел в список претендентов на «Золотой мяч» (вручение премии – 11 января). В интервью France Football он оценил свои шансы получить награду как нулевые и раскрыл секреты мастерства.

 «ЛЕВАНДОВСКИ ОЗВЕРЕЛ!»

– В прошлом году вы номинировались на «Золотой мяч» и в итоге стали третьим. Есть шансы на победу в этом году?
– Да нет, честно говоря. Нет ни чемпионата мира, ни Европы. Поэтому вратарей мало среди кандидатов.

– Может, у вашего одноклубника Роберта Левандовски есть шанс войти хотя бы в тройку? Много забивает.
– Сложновато ему будет, разве что попадет в символическую сборную года? Ему не повезло со сборной – польская команда не самая сильная в Европе и не так раскручена.

– Что произошло с Левандовски, он просто рвет и мечет!
– Универсальный игрок. Во время тренировок он часто бьет мне и, видимо, вошел в такой раж, что и во время матчей стал забивать. Озверел просто! (Смеется.)

– Когда вы в прошлом году стали третьим после Роналду и Месси, огорчились или же оказаться в такой компании – большая честь?
– Я был счастлив! Для вратаря это большое достижение. Честно скажу, просто кайфовал на том вечере в Цюрихе.

– Есть какие-то принципы в вашей вратарской игре?
– В современном футболе я обязан не только отбивать мячи. Важно участвовать в игре команды, уметь подстраиваться под тактические схемы. Я должен действовать так, чтобы не было разрыва между линиями, то есть быть как можно ближе к защитникам и в нужный момент рвануть вперед, принять участие в комбинации.

– Говорят, с вас началась революция в игре вратарей. Согласны?
– Не думаю, что я главный зачинщик. Одним из первых, кто начал играть по-новому, был Эдвин ван дер Сар – он часто играл ногами, поэтому зона его действий была больше, чем у других вратарей.

– Откуда в вас это стремление участвовать в коллективной игре, выбегать далеко за пределы штрафной?
– Мне всегда нравилось работать с мячом. Когда в детстве в Гельзенкирхене играли с ребятами во дворе, я ведь не был вратарем. И, помню, очень неохотно расставался с мячом. А еще до тринадцати лет я был очень сильным теннисистом.

– Теннис тоже как-то повлиял?
– Очень полезный для вратаря вид спорта. Перемещения по теннисной площадке, координация движений похожи на действия вратаря в штрафной. Теннис также полезен для того, чтобы правильно читать игру, для развития глазомера.

– А из других видов спорта что-то позаимствовали?
– Да. К примеру, из прыжков в длину и высоту. То, как спортсмены работают при этом руками.

– Современные вратари часто играют ногами и довольно техничны. Это веяние времени?
– Совершенно верно. В Германии всегда была очень сильная вратарская школа. Когда вратари приходят в профессиональный футбол, они уже достаточно подготовлены и технически, и физически, и тактически. И очень быстро на тренировках начинают участвовать в упражнениях, направленных на предвосхищение ситуаций, на правильность перемещений, участвуют в квадратах и играх в одно касание. Когда я начинал, играли не так. Но я всегда стремился участвовать в созидательных действиях.

– По примеру ван дер Сара?
– Да, его стиль мне нравился. Да и весь «Аякс»: я следил за ними, смотрел записи матчей.

– О вас говорили, что в «Баварии» стали достойной заменой Оливеру Кану. Хотя тот прекрасно играл в рамке, в воздухе, но был не столь ловок в игре ногами. Насколько он преуспел бы в современном футболе?
– Без сомнения, он быстро приспособился бы к новым требованиям. Но в его времена вратари имели право брать мяч в руки после передач назад. Вот почему в 1990‑х техника игры ногами для вратарей была не столь важна, как сейчас.

«ПРЕССА СТАВИТ ВЫСОКИЕ ОЦЕНКИ, А Я НЕДОВОЛЕН»

– Вы редко ошибаетесь в матчах. Что делаете, если такое случается?
– Обычно знаю, в чем моя ошибка и как можно было ее избежать. Сразу после матча в раздевалке мы встречаемся с тренером вратарей Тони Тапаловичем и анализируем один или два ключевых эпизода. Тапалович часто садится рядом и на экране своего компьютера показывает, как я действовал. Главное, мы прямо говорим друг другу все.

– Как долго переживаете ошибку?
– Во время матча надо сразу все забыть, иначе потеряешь концентрацию, а вот после можно вспомнить эпизод. Никогда ни на кого не перекладываю ответственность, критично отношусь к себе. Это и позволяет двигаться вперед.

– Сейчас легче переносите ошибки, чем в начале карьеры?
– Когда молодой, вообще с трудом признаешься в ошибках. Со временем приходит понимание, что ошибки – это часть работы. Понадобилось время, чтобы осознать – моя работа связана с риском. И сейчас я предъявляю к себе гораздо больше требований, чем лет десять назад.

– Что это значит?
– Часто я не доволен свой игрой, в то время как пресса ставит высокие оценки. Но случается и обратное: мне говорят, что я простоял без дела всю игру, я же считаю, что провел лучший матч в сезоне. Проблема восприятия! Те, кто смотрит футбол по экрану, и те, кто играет, видят футбол по-разному.

– Чего от вас требует Пеп Гвардиола?
– Он хочет, чтобы вратарь активно участвовал в комбинациях, был одиннадцатым полевым игроком. Чтобы, когда мяч у нашей команды, я далеко выходил из ворот, чуть ли не к центру поля.

– И как все это отрабатывается на тренировках?
– Мы часто играем одиннадцать на одиннадцать на одной половине поля, и даже в таких матчах вратари обязаны выходить далеко, играть близко к линии защиты. Требования Гвардиолы: вратарь должен всегда открываться, чтобы получить в любой момент мяч. И не должен бояться.

– Но это очень рискованно!
– Конечно, но такова моя работа. Иногда совершу какое-то действие, думаю: пронесло, но в следующий раз может и не повезти.

– Никогда не было страшно, когда оказывались вдалеке от ворот?
– Страх – это не то чувство, что вы испытываете. Я иду на риск без задних мыслей.

Надо верить в себя. К тому же у меня большой опыт – и я чувствую, надо выходить или нет.

«ЛЮБЛЮ ПОДКАТЫ, ОСОБЕННО КОГДА  ГАЗОН ВЛАЖНЫЙ»

– Иногда вы делаете подкаты в середине поля!
– Люблю это дело, особенно когда газон влажный. Вообще стремлюсь стать таким вратарем, который умеет на поле все.

– Чего еще от вас ждать? Может, добежите до штрафной соперника и сделаете прострел?
– Это уж слишком, я еще в своем уме. Конечно, тренер хочет, чтобы я выходил из своей штрафной, но не очертя же голову.

– Считаете, вратарь должен играть еще и эффектно?
– Я не из тех, кто устраивает шоу, во всяком случае я этим занимаюсь в гораздо меньшей степени, чем некоторые из моих коллег. У меня простая задача: принять мяч и поскорее сделать передачу.

– Но вы все больше и больше времени проводите за пределами штрафной!
– Это так. Время, когда вратарь постоянно стоял в рамке, прошло. Сейчас его действия похожи на то, что делали центральные защитники несколько лет назад. Его роль все более многообразна. Поэтому очень изменилась и методика обучения. Это видно по молодым вратарям, которые приходят из академий, – они техничны и хорошо играют обеими ногами.

– 27 марта 2016‑го вам стукнет тридцать. В чем-то еще можете прибавить?
– Главное, не почивать на лаврах. Всегда найдется над чем работать, но каких-то неведомых областей для меня в профессии уже не осталось. Надо кое-что еще подшлифовать, конечно, в частности, игру на выходах и в единоборствах. Но, постучим по дереву, пока глупых голов не пропускал.

– Тридцать лет – самый расцвет для вратаря?
– Я на этот счет не заморачиваюсь. Главное, быть в порядке физически. Не хочу заглядывать далеко в будущее или предаваться воспоминаниям. Живу сегодняшним днем. Кто знает, что с нами будет через пять лет?

– Можно сказать, что вы – идеальный вратарь?
– Нет, и думаю, такого не существует.

– Вы такой уравновешенный, а случалось срываться?
– Часто есть нервозность на тренировках – когда что-то не так или пропущу какой-то гол. Но как только занятие заканчивается, снова спокоен как удав.

«У СБОРНОЙ БЫЛИ НЕУДАЧНЫЕ МАТЧИ, ЭТО В ПОРЯДКЕ ВЕЩЕЙ»

– Немецкие вратари сегодня высоко котируются в мире: Марк-Андре тер-Штеген играет в «Барселоне», Кевин Трапп – в «ПСЖ»…
– В Германии всегда были и будут классные вратари. Как и защитники. Тренеру сборной всегда есть из кого выбирать. Это результат большой работы в школах.

– Значит, вас не удивил переход Кевина Траппа из «Эйнтрахта» в «ПСЖ»?
– Я давно знаком с Кевином. Это вратарь очень высокого уровня, его вызывали во все сборные – детские, юношеские… И в то же самое время он участвовал только в одном еврокубке, с «Айнтрахтом» в Лиге Европы в 2013–2014 годах.

– Трапп способен стать вратарем сборной?
– Ему еще надо закрепиться в «ПСЖ». Проблема в том, что у нас полдюжины прекрасных вратарей примерно одного возраста. Зато это очень устраивает тренера сборной Йоахима Лева.

– 13 ноября сборная Германии сыграет на «Стад де Франс». Если вспомнить ЧМ-2014, самый трудный матч для Германии был как раз со сборной Франции в 1/4 финала (1:0)?
– Да, это был самый трудный матч и для нас, и, думаю, для Франции. Обе команды старались сыграть очень аккуратно, без ошибок.

– В концовке вы одной рукой отбили мяч после удара Бензема…
– Матч близился к концу, он был такой напряженный, и уже чувствовалась усталость, к тому же была такая жара! Тут надеешься больше на интуицию, я автоматически среагировал на тот удар.

– Тогда это сравнили с игрой вратаря в гандболе…
– Похоже на то, ведь я подставил ладонь. Удар был такой силы, что не поймать, оставалось только отбить подальше.

– Как поживает сейчас ваша сборная?
– Она несколько изменилась с уходом Лама, Мертезакера и Клозе – пришли молодые. Мы сыграли несколько неудачных матчей в отборе к Евро. Но после такой громкой победы это в порядке вещей. Необходимо какое-то время, чтобы вернуться в тонус.

– Вы все так же ненасытны – хотите выигрывать в каждом турнире?
– Да. Мы хотим выиграть Евро-2016. Я еще ни разу не выигрывал Европу. В 2008‑м (проиграли в финале Испании – 0:1.– Прим. ред.) и в 2012‑м (проиграли в полуфинале Италии – 1:2. – Прим. ред.) были очень близки к победе. Евро порой труднее выиграть, чем чемпионат мира.

– Матч против Франции будет очередным экзаменом?
– Да, но это будет товарищеский матч – приедем сыграть со сборной страны – организатора Евро на стадион, где пройдет финал. Но у этого матча будет подтекст – мы можем встретиться снова в финале. Поэтому важно подышать атмосферой этого стадиона. Даже если не удастся сыграть на нем 10 июля, в день финала Евро-2016.