Вячеслав Колосков: Слава богу, вакханалия в ФИФА началась уже без меня
Почетный
президент РФС в большом интервью еженедельнику «Совспорт Футбол» рассказывает о
нынешней работе, досуге и своей роли в выборах страны-хозяйки ЧМ-2018.
Почетный президент РФС и в свои
75 многим даст фору по части энергии и оптимизма – выглядит
отменно: подтянутый, загорелый, голова светлая, а всего важнее, совершенно
не потерял интереса к жизни. Поэтому и говорить с ним,
будто с давним знакомым, можно часами и о чем угодно –
о путешествиях и работе, рыбалке и выпивке, переговорах
на высшем уровне и выращивании картофеля на дачном участке.
В чем убедился и обозреватель «ССФ», встретившийся с Колосковым
в Доме футбола на Таганке.
– Юбилей
отгремел?
– Да, и слава богу!
На этот раз я кардинально изменил схему празднования.
На 70 лет собрал человек 80-90, всех своих близких и хороших
знакомых, но компания все равно оказалась разнородной. Через час-полтора
все разделились на отдельные группы – одна здесь, другая там, третья
еще где-то. В общем, единства не получилось.
В этом году я разделил юбилей на три части. 15 июня,
в день рождения, собрал в Олимпийском комитете всех, с кем
работал по 30-40 лет и в футболе, и в хоккее.
Были и Виталий Смирнов, и Никита Симонян. Александр Жуков должен был
приехать, да улетел на экономический форум в Питер. Пригласил
тех, с кем учился в институте: Валерка Бутенко (бывший футболист
и арбитр. – Прим. ред.)
был, мы с первого курса вместе, играли в одной команде,
да и вообще по жизни вместе идем. Всего было человек
двадцать – хорошо провели время, вспомнили и Романова,
и Павлова, и Сыча, и Тихонова, и Чернышева, и Тарасова,
и Бескова, и Лобановского…
На следующий день собрал аппарат Олимпийского комитета – с кем
сотрудничал и сотрудничаю до сих пор, девчонок-секретарей.
А 17-го, в субботу, шикарно посидели
в подмосковном ресторане, на природе. Там были родственники плюс несколько
друзей. Всего человек 40-45. Это торжество надолго запомнится – там
и пина колада была, и песни под аккордеон, и музыка,
и танцы, вокруг лес, шатры, накрытые столы…
Очень много было телеграмм с теплыми словами.
– Сыновья
тоже приезжали?
– Только старший – младший
у меня в Америке живет, не сумел прилететь.
– Что
дарили?
– Как всегда, элитные коньяки,
водку, парфюмерию, картину какую-то красивую принесли, пару икон… Притом что
я каждый раз прошу подарков мне не делать.
«Не привык сидеть дома»
–
Вы же из простой семьи?
– Да. Мать у меня родилась
в Калужской области, приехала в Москву строить метро, потом попала
на завод «Москабель», где и познакомилась с отцом.
Я родился 15 июня 1941-го,
и вскоре после этого папа ушел на фронт. Мама какое-то время работала
дворником – это позволяло ей приглядывать за мной
и зарабатывать на жизнь. Нянек никаких не было, жили
в бараке. Впрочем, в первые годы войны мы с матерью жили
в эвакуации – в деревне в Рязанской области, у брата
отца.
Я благодарен матери за то, что она помогла мне выбрать правильный путь
в жизни. Измайлово тогда было бандитским районом, шпаны там много было,
воров.
– Теперь
вы почетный президент РФС. А кто вы, если применить известное
выражение из анекдота про чукчу, по нечетным?
– По нечетным я… почетный
член ФИФА и почетный член УЕФА. В ФИФА отработал 28 лет,
в УЕФА – 15, отсюда и эти звания. Что меня очень радует, потому
что именно это оставило меня в активной футбольной жизни. По статусу
почетный член приглашается на все мероприятия, проводимые по линии
ФИФА и УЕФА. Что, к сожалению, не делается в нашей родной
стране. 8 июля в Париже, к примеру, оргкомитет
ЧМ-2018 и президент РФС проводили презентацию Кубка конфедераций,
а меня не пригласили. Не странно ли? Ведь я сыграл
определенную роль в том, чтобы России досталось право проведения этого
турнира. Ну почему не пригласить? Билет мне покупает УЕФА…
ФИФА и УЕФА отслеживают такие моменты заранее, присылают бумагу –
мол, мистер Колосков, приезжайте на такое-то мероприятие, например,
на финал чемпионата Европы в том же Париже, или на финал
Лиги чемпионов, или на открытие нового сезона в Монако. У нас
же – нет. Поразительно!
А так мое основное место работы, где трудовая книжка, – советник
президента Олимпийского комитета России по вопросам подготовки чемпионата
мира 2018 года. А в РФС приезжаю для того, чтобы быть
в курсе событий. Очень много внимания прессы, журналисты постоянно звонят,
люди приходят – из местных федераций, руководители клубов.
Я не привык сидеть дома. Мне такая работа в удовольствие, тем
более, что уже почти ни за что не отвечаешь. Работаешь
от души, ни на кого не оглядываясь. Есть возможность прямо
высказать свою позицию, точку зрения, что я и делаю.
–
Вы прекрасно выглядите. Как поддерживаете спортивную форму? Где-то читал,
что любите кататься на лыжах.
– У меня первый разряд
по лыжам. Еще в молодости получил. Но лет 10-12 назад
кататься перестал. Дело в том, что я уже полтора десятка лет живу
за городом, по Калужке, около Троицка. Вот там-то каждые субботу
и воскресенье катался на лыжах. Мне их подарил выдающийся
советский гонщик Анатолий Акентьев. Потом постепенно этот район начал
застраиваться, и там появилось огромное количество собак. Причем хозяева,
как правило, спускали их с поводка без намордника. Вылетаешь из-за
поворота, а на тебя несется какой-нибудь ротвейлер. Вот и решил
закрыть эту тему – лыжи пришлось оставить. Стал просто-напросто заниматься
ходьбой.
–
По лесу?
– Да. Я-то больше люблю луга.
В деревню свою в Рязань уезжаю, там лесостепь, Ока течет, озеро
огромное – и заливные луга. Вот там раздолье, больше воздуха, очень
люблю в тех местах гулять.
«Перешел на гольф и теннис»
– В футбол,
помнится, вы тоже играли – в компании бывшего мэра Москвы Юрия
Лужкова…
– Мы с Алешиным
и Тукмановым организовали этот клуб. Привлекли в него не только
Лужкова, но и все его правительство. Кое-кто, конечно, пользовался
этим, приносил прямо к полю документы на подпись Юрию Михайловичу,
но я, поверьте, ни разу в жизни с подобными просьбами к нему
не обращался. Если нужно было, он назначал мне встречу,
и я приезжал к нему на Тверскую. Не часто этим
пользовался – когда Дом футбола строили, когда стадион в Лужниках
надо было арендовать. Повторяю, это случалось очень-очень редко.
Потом я получил серьезную травму – разрыв крестообразных связок.
Играя, кстати говоря, как раз в компании Лужкова. Как сейчас помню:
4 марта я сломался, 5-го должен
был улететь в Австралию на чемпионат мира среди юниоров (я тогда
возглавлял его оргкомитет). 6-го провел
совещание, 7-го лег на операцию, а 8-го меня уже выписали! Хирург великолепно
сделал мне артроскопическую операцию.
Через год опять начал играть, а потом понял, что лучше
не рисковать. Перешел на гольф и теннис.
– Вот
об этом поподробнее, пожалуйста. Слышал, что вы в паре
с Йозефом Блаттером чуть ли не всех соперников «драли»
на теннисном корте. Это правда?
– В теннис в Москве
мы играли круглогодично. В Лужниках два раза в неделю. Мы –
это компания, в которой было два боевых летчика, я и еще один
парень из «Росатома». Всю зиму тренировались, а в сентябре ездили
в Сочи, там всякие любительские турниры проводились. В общем,
в теннис я действительно играл неплохо.
А с Блаттером мы и в самом деле много выигрывали.
Он в основном у сетки стоял – у него реакция
хорошая, – а я сзади все подчищал.
Потом спина стала побаливать – из-за этого и горные лыжи бросил.
Короче, сейчас у меня остались только прогулки и гольф.
–
Вы несколько десятилетий провели в высших спортивных инстанциях
страны. Наверняка жизнь сводила с сильными мира сего. Что о них
скажете?
– Мой принцип – не заводить
никаких знакомств для достижения каких-то целей. И у меня никогда
не было среди знакомых ни секретарей ЦК, ни заместителей
председателя правительства… Я, конечно, всех их знал, они ходили
на футбол, мы общались, меня узнавали, но я никогда
в жизни не шел на неделовые контакты. Это касалось
и государственной власти, и силовых структур. У меня нет
знакомых ни среди прокуроров, ни среди генералов, фээсбэшников или
кагэбэшников, ни в МВД. То же самое касается
и олигархов. Все меня знают, но я ни разу
ни с кем не говорил о том, что мне надо помочь, выделить
какие-то деньги. Это мой принцип. И за эту свою автономность
я очень долго бился.
Даже когда возник этот «знаменитый» Фонд спорта, через который шли
миллиарды рублей от продажи водки, сигарет и всего прочего, моя
федерация была единственной, которая не подписала с ним договор. Единственная!
Я сказал: «Нет, мы будем зарабатывать сами за счет футбола».
«Комфортнее всего – в Австрии»
–
Вы человек Земли, объехали весь мир. Где вам наиболее комфортно?
– Когда руководил хоккеем, для
меня любимым местом была Канада. Она так похожа на Россию! Все эти
березки, бескрайние поля, погода, как у нас. И люди доброжелательные,
совершенно потрясающие.
Ну а так в каждой стране есть свои прелести – в ЮАР
свои, в Японии свои, в Индонезии и Малайзии тоже. Я был
в Новой Зеландии – классно там, но жить скучно. Америку всю
объездил вдоль и поперек. А вот в Европе люблю Австрию.
Не случайно, по-моему, Вена из года в год занимает первое место
в рейтинге комфортной жизни.
– И чем
вам там так нравится?
– Спокойные, сдержанные люди.
Красотищи необыкновенной пейзажи – горы, озера. Я в Тироле три
недели просидел во время чемпионата Европы. В общем, все там мое.
–
Вы всегда ездите за границу с переводчиком?
– Почему? Обижаете!
В последние годы иногда выкручиваюсь и сам. Могу свободно поговорить
на бытовые темы. С Юханссоном (швед Леннарт Юханссон – бывший
президент УЕФА. – Прим. ред.)
всегда говорил один на один.
–
По-английски?
– Да, а с Блаттером еще
и немного по-немецки общались – это у меня со школьных
времен. Так что с общением тет-а-тет у меня никогда проблем
не возникало. Но когда идет какое-нибудь серьезное заседание,
переговоры, конечно, нужен профессиональный переводчик, тонко разбирающийся
во всех нюансах обсуждаемой темы.
«Как-то закусывали крокодильим мясом»
–
Вы гурман?
– Нет. Хотя… ничто человеческое
мне не чуждо.
Откровенно говоря, я не успел выработать в себе привычку
к чему-то особенному в еде. Тем более что в детстве вообще
ничего не было. Горбушка черного хлеба с постным маслом и солью
была главным деликатесом. Или жмых, который мы воровали у лошадей
в Измайловском парке, – тоже было вкусно.
А так люблю рыбу. И умею ее готовить, в первую очередь уху.
Гости хвалят.
– Напитки,
насколько я знаю, предпочитаете крепкие?
– Да. Вина почти не пью,
крайне редко. Такое бывало с Юханссоном – начинали с виски,
а потом переходили на вино. Раньше я все время только виски пил,
а теперь в основном водку.
– Самое
экзотическое из того, чем доводилось закусывать?
– Пожалуй, крокодилье мясо.
То ли в Австралии, то ли в Малайзии.
–
А к вам домой высокие гости наведываются?
– А как же! Недавно принимал
президента Испанской федерации футбола Анхеля Марию Вильяра, который сейчас
исполняет обязанности президента УЕФА. Был у меня и руководитель
турецкой федерации. Причем наведываются не только домой,
но и в мою деревню в Рязанской области.
– И чем
угощаете?
– Мы с супругой, как
правило, в августе туда ездим. Там у нас и огурчики соленые,
и помидорчики, кабачки, грибы замороженные, капуста своя, картошки сотку
сажаем… Для иностранцев это экзотика!
– Неужто
сами картошку окучиваете?
– У нас есть, конечно,
помощник, но картошку сажаю и копаю сам. В общем, овощи свои,
еще чего-нибудь докупишь. Ну и шашлык, естественно. Жарю рыбу
на гриле. Вот только сейчас рыбы хорошей не купишь…
– Сами
рыбачить любите?
– Раньше в Рязанской области
мы ловили рыбу даже в болотах, а теперь они все пересохли.
В последний раз мне с трудом достали карасей и несколько линей.
А вообще заядлым рыбаком я назвать себя не могу. Мне времени
жалко. На спиннинг еще могу половить. Лет пять-шесть подряд
я с компанией ездил в Астрахань, в протоки. Судаков ловили,
щук, жереха иногда… Вот это я люблю!
Когда наша сборная ездила играть на Фареры, мы там по 30-40 килограммов
трески каждый наловили. В Исландии тоже на рыбалку ездили,
в Норвегии, но там неважный улов был. Как и в Португалии.
А просто сидеть у водоема и ловить на удочку – это
не мое.
«Улочки в центре Москвы – это для меня»
– Какое
чтиво предпочитаете?
– Скажу честно, читаю мало,
просто времени для этого нет – все время чем-то занимаюсь или гуляю. Дома
меня почти не застать. Больше всего мне нравится историческая литература,
в том числе из серии о жизни замечательных людей. Недавно один
динамовский руководитель подарил мне несколько томов, сейчас
с удовольствием читаю о замечательном тренере Аркадии Чернышеве.
– Театр,
кино?
– В кинотеатре давно
не был, а по телевизору смотрю только новости и футбол.
Я вообще перестал любить многолюдные места – мне там скучно, неуютно.
Лечу я, допустим, в Париж. Так в отеле там крутятся тысячи людей,
встать негде! Здесь надо поговорить, здесь, здесь. Уже отвык от этого. Мне
теперь ближе маленькие компании.
– Какое
у вас любимое место в Москве? По-прежнему Измайлово?
– Нет, там я давно уже
не был. Конечно, детские воспоминания остались, но теперь у меня
совсем другая жизнь. Нравятся маленькие улочки и переулочки в центре
рядом со Спиридоновкой, Бронной, Чистыми прудами. Раньше иногда заносила
меня туда судьба, вот и сейчас хожу там и наслаждаюсь. А большие
площади и проспекты не люблю.
–
Вы ездите за рулем или у вас водитель?
– Сам рулю только в деревне.
В городе же не вожу принципиально – много сейчас
сумасшедших, и я не хочу попасть под них или сам кого-то
спровоцировать. Машина у меня есть, «Мицубиши Паджеро», приезжаю
на ней на месяц в деревню и катаюсь там:
на рынок – с рынка, на озеро, в районный центр.
«В ФИФА претензий ко мне нет»
– С кем
общаетесь? Кто ваши друзья-товарищи?
– К великому сожалению, они
понемногу уходят из жизни… Ушел и самый близкий – Валера
Меницкий, заслуженный летчик-испытатель, Герой Советского Союза. Один
из самых дорогих друзей, с которым мы служили в армии,
а потом учились в институте и вообще не разлей вода были,
Гриша Минскер, года три назад со всей семьей уехал в Италию.
Многолетний президент российской и международной федераций бенди Альберт
Поморцев, близкий мой друг, начал болеть, встречаемся редко, к тому
же он выпивать перестал совсем, выбился из нашей компании. Дружу
с Сашей Тукмановым (экс-футболист, ныне президент «Торпедо». – Прим. ред.) и Юрой Заварзиным
(бывший генеральный директор «Спартака» и «Динамо»).
– Они
из тех, кого вы можете посвятить во все свои тайны?
– Да какие сейчас тайны!
Человеку, прожившему столько лет, уже нечего скрывать. Все тайное рано или
поздно становится явным.
– Неужели
у вас нет какой-то секретной информации о том, к примеру, как
России достался ЧМ-2018? Вы же тогда активно занимались «челночной
дипломатией», чуть ли не жили в самолетах…
– Так оно и было.
В течение года надо было встретиться с 22 членами исполкома
ФИФА, и я со всеми встретился, поговорил, кого-то убедил сам,
с кем-то пришлось два-три раза встречаться, кто-то сказал, что уже ангажирован,
и так далее. Да, летал и в Японию, и в Корею,
и в Африку, и в Южную Америку. Но не забывайте,
что это была моя любимая, естественная работа. К тому же никто, кроме
меня, не вхож был к этим людям. Никто – близко
бы не подпустили! А поскольку я с ними по 15-20 лет
работал вместе, у нас сложились определенные отношения.
Не скажу, что я сыграл в этом решающую роль. Большую работу
проделали Сорокин, Мутко, они тоже встречались с какими-то руководителями
конфедераций, другими людьми.
–
В советское время вас частенько называли «непотопляемым». Сейчас, когда
ФИФА и УЕФА раздирают скандалы, вы тоже, можно сказать, вышли сухим
из воды. Как вам это удается – сохранить честь, доброе имя?
– Я с 2009 года
не член исполкома ФИФА и УЕФА. А все эти скандалы начались
буквально два-три года назад. До этого все было тихо и спокойно.
Какие-то процессы внутри этих организаций были, процессы очищения в том
числе. При мне нескольких членов исполкома ФИФА убрали – кто-то билетами
приторговывал, кто-то неправильно заключал договоры. Но это были единицы.
А потом началась вся эта вакханалия. Слава богу, уже без меня.
И поскольку меня там нет, ко мне, естественно, и претензий
никаких.
«Блаттер достает три литра виски…»
– Кто
из руководителей ФИФА, с которыми вам довелось работать –
Авеланж, Юханссон, Блаттер, в меньшей степени Инфантино, – наиболее
яркая фигура?
– Конечно, Авеланж, ему нет
равных! 8 мая ему исполнилось 100 лет. Мы с ним были
довольно близки – не так, как с Блаттером, но все же.
Во время чемпионата мира 2014 года в Бразилии я был единственным
из футбольных функционеров, кого он пригласил к себе домой.
Он уже не ходячий, у него проблемы с ногами. С другими
он встречался где-то в переговорных комнатах, а меня, повторяю,
позвал к себе. Это что-то говорит о наших отношениях.
–
Не могу не спросить о попавшем в опалу Блаттере.
Поддерживаете с ним контакт?
– А как же! После его
отставки был у него дома. Мы как всегда сели – он, я, дочка его
и одна сотрудница. Зепп достал трехлитровую бутылку виски с черной
этикеткой. Сам, правда, практически не пьет. Поговорили. Он сказал,
что книгу написал, которая скоро выйдет из печати. Я попросил
прислать мне один экземпляр. Еще просил его разрешения перевести книгу
на русский. Он ответил, что не возражает.
– Что для
вас главный источник жизненной энергии?
– Интерес к жизни.
Я люблю находиться среди людей. Но, как вы уже поняли,
в ограниченном количестве. Люблю, когда я при деле, когда рядом
семья. Слава богу, старший сын рядом, многочисленные внуки тоже.
С супругой до сих пор интересно, ведь она у меня двадцать
с лишним лет была директором музея Ленина, раньше все время была занята,
а теперь у нас есть возможность свободно общаться. Мы с ней
много ездим – то в Кисловодск, то в Италию,
то в Испанию, то в Рязань на месяц.
Вот в чем радость моей жизни. Утром встаешь – слава богу,
жив-здоров. И – на работу или куда еще.
– Что
считаете своим самым большим достижением в жизни?
– То, что мы сохранили
футбол в 1990-е годы.