Бонусы букмекеров
Торонто — Тампа
Фрибет 3000₽ от Winline
Лучший спортсмен России 2025
«Год прошёл – снится сон, как сына обнимаю…»
Такая судьба. Не самый известный футболист. Но и не последний. Прошло уже больше года, как его не стало, а знают об этом до сих пор только родственники да друзья. Его звали Валерий Алексеев.
В начале года в редакцию «Советского спорта» пришло письмо от Ольги Качновой, сестры Валерия. Она писала, что 27 января 2024-го брата не стало, и в этом году она с родителями хочет установить памятник на могиле. В семье хранят награды, фото и газетные публикации о Валерии. В том числе «Советский спорт» от 20 октября 2001-го. Там на обложке снимок с финала Кубка России между «Анжи» и «Локомотивом», который состоялся 20 июня 2001-го.
Тогда всё сложилось драматично – Нарвик Сирхаев на 90-й минуте вывел «Анжи» вперёд, но на 94-й Заза Джанашия сравнял счёт, а потом «Локо» выиграл в серии пенальти. На фото Сергея Панкратьева как раз радость Сирхаева после гола, а рядом с ним эмоциональный Алексеев, вышедший на замену на 76-й минуте.
В архиве автора снимка Сергея Панкратьева сохранился оригинал фотографии, которой уже почти четверть века. Его и отправили семье Валерия. А следом за фото в дорогу отправился и корреспондент «Советского спорта» – чтобы пообщаться с Алексеевыми.
«Слышал взрыв, сижу дома»
– У нас много Валериных фото, но именно на этом, в «Советском спорте», автору удалось передать характер человека, которого знаешь, видишь, помнишь. Искреннее спасибо редакции и фотографу, что откликнулись, не прошли мимо – это так ценно в наше время, – говорит сестра Валерия Ольга, с которой мы едем с вокзала к родителям. – Весь год прошёл, как в тумане. Вроде бы уже понимаешь, что Валеры нет, а всё равно не верится…
Валентин Евгеньевич и Надежда Матвеевна встречают в своём большом доме. У Оли и Валерия отец один, а мамы разные – Валериной не стало несколько лет назад. Рядом с домом сосновый бор, который так красиво подсвечен утренним солнцем. А над окнами свисают ветки садовых деревьев во льду. Когда пригревает солнце, они начинают ронять капли, как слёзы.
За год, что нет Валерия, Алексеевы, кажется, выплакались. Но нет – новое воспоминание о сыне и брате всё так же ранит. Валерий давно не появлялся дома – в конце 2010-х осел в Белгороде, где работал и администратором, и тренером местного «Салюта», затем стал тренером футбольной академии в соседнем Шебекине. Даже когда ситуация в Белгородской области максимально обострилась, родные не смогли убедить его приехать в Псков.
– Валера жил на Харьковской горе – то есть в районе, который максимально часто подвергался бомбардировкам, – рассказывает Ольга. – И постоянно мотался в Шебекино, где было ещё опаснее. После новостей об очередном прилёте сразу звонила или писала брату. Но он всегда говорил о происходящем спокойно. Ну, да, мол, слышал взрыв, пока сижу дома, никуда не выхожу…
…Его и нашли дома. Совершенно одного в своей квартире. Друг Вадим Старков, с которым Алексеев играл, а потом работал в Белгороде, забил тревогу: «Валерка на связь не выходит». Квартиру пришлось вскрывать… В графе «причина смерти» поставили прочерк – в прифронтовом Белгороде некогда было разбираться, почему и отчего человек скоропостижно скончался.
«Не надо мстить»
В большом доме Алексеевых и стол большой, старинный. Семейная ценность. За таким бы собираться всем детям-внукам. И отец Валентин Евгеньевич мечтал, чтобы сын вернулся сюда. Уже со своей семьёй.
Но с семьёй не сложилось. Да и с жизнью после футбола по большому счёту тоже. Заканчивал играть Валерий здесь, в родном «Пскове». Последний матч провёл в 2010-м. Символично получилось: это была игра на Кубок России с «Анжи» – клубом, с которым Алексеев дошёл до финала Кубка девятью годами ранее.
Валентин Евгеньевич хранит и подарочные часы «За заслуги перед Республикой Дагестан», что вручили сыну; и кубок лучшему дебютанту «Анжи» 2000 года; и тренировочную форму; и даже классический костюм с эмблемой «Анжи» – в таких команда отправилась на свой первый в истории матч еврокубков в 2001-м. «Рейнджерс» испугался ехать в Дагестан на игру Кубка УЕФА, и её перенесли на нейтральное поле… в Польшу. Вот какие были времена.
Те времена Алексеевы вспоминают часто, ведь там остался их сын и брат. Ольга показывает тетрадь, куда вписывала результаты «Анжи». Цифры выведены фломастером и обведены гелевой ручкой – так тогда было модно. Сюда вклеены вырезки из газет, фотографии, билеты с матчей «Анжи», которые Алексеевы смогли посетить.
Оля младше Валеры на восемь лет, но они всегда дружили. Вот фото, где брат и сестра играют в бадминтон возле ещё строящегося дома – тут мы теперь разговариваем. Вот Оля с шикарным бантом, Валерка и его друзья.
– Брат был очень добрым, – говорит сестра. – Когда стал зарабатывать, всегда помогал и родителям, и мне. Для меня это было очень важно, чтобы встать на ноги. Валера всегда мне повторял, когда я была чем-то недовольна и рассказывала ему об этом: «Делай, что должно – и будь что будет. Не надо мстить». Он и сам так жил – без обид и никому не мстил.
«Хочу играть в основном составе»
…Фотографии разных лет на столе – как обрывки воспоминаний. Вот отец с сыном и дочкой на кубковом матче в Ярцеве. Это небольшой город в Смоленской области, где однажды «Анжи» довелось сыграть в Кубке России с командой с типичным для Смоленщины названием «Оазис». Семейная группа поддержки Алексеева выбиралась и туда. Вот сам Валерий Алексеев на фото, где его рукой выведено: «Хочу играть в основном составе». Обозначил для себя цель – и к ней шёл.
Так когда-то учил отец. Валентин Евгеньевич в советское время преподавал в псковском институте физкультуру. А с началом перестройки занялся предпринимательством – руководил предприятиями, которые продавали в Европу лес. И, конечно, пристально следил за карьерой сына.
В «Анжи» Валерий перешёл из костромского «Спартака», а уже из Махачкалы мог перебраться в киевское «Динамо».
– Тогда у клуба скаутом по России был Александр Бубнов, – вспоминает Валентин Евгеньевич. – Информация, что у Валерки отменная скорость, дошла до Валерия Лобановского. Но переход не случился – Лобановский умер, и тему в клубе закрыли. Правда, появился вариант с переходом в киевский «Арсенал», который должен был принять Владимир Бессонов – я с ним общался по телефону. А Бубнов нам говорил, что через «Арсенал» можно будет подняться выше, но в итоге Бессонов клуб не возглавил. Потом во время предсезонного турнира в Испании к Валере проявляли интерес «Малага» и «Генк», однако в итоге Валера остался, здесь, в России.
Премьер-лиги в его карьере больше не было. А были «Факел», «Орёл», «Ставрополье», «Салют» и, наконец, «Псков», где когда-то всё начиналось. Закончилось, правда, не очень красиво. В 2010-м Алексеева наряду с другими тренерами и игроками разных клубов поймали на ставках на исход матчей собственных команд. Валерий сделал ставку на поражение «Пскова-747» в домашней встрече со «Спортакадемклубом» из Москвы. В итоге его на год отстранили от участия в любой деятельности, связанной с футболом.
– Странная история, – вспоминает отец. – Из клуба Валеру к тому времени уже уволили, все документы были на руках. Да, ставку он сделал, но уже не являясь футболистом «Пскова». Зачем ставил? Это всё от безделья уже…
«Резануло сердце»
Так прошла футбольная жизнь. Кубок России был рядом, но дотянуться не вышло. Промелькнуть в Премьер-лиге удалось, а закрепиться – нет. Был среди номинантов на победу в главной тогда футбольной премии «Стрелец» как надежда сезона, однако не стал лауреатом. За недолгую карьеру получилось заработать, но не скопить. Расставание с родным клубом – и то вышло таким дурацким. И своей семьи не появилось, хотя вокруг футболиста Алексеева вились девушки. Только он видел, что у друзей женитьба ни к чему хорошему не приводила, семьи распадались – и говорил, что лучше будет один.
Жил один – и ушёл один. Несколько лет не приезжал домой, всё общение – по телефону. Так удобнее. Так привычнее. Так легче. А ведь его так здесь ждали.
– Потом уже, когда установили дату смерти Валерки – 27 января – вспомнил, что проснулся в 1 час 10 минут – у меня резануло сердце. И вот год прошёл: приснился сон, что я его обнимаю, – говорит отец.
И осекается.
Слёзы душат. Валентин Евгеньевич уходит в другую комнату – каминную. Тут можно было бы посидеть с сыном и внуками, вспомнить футбольные времена, посмотреть фото, которые теперь сиротливо лежат на большом столе.
Оля тоже вспоминает огоньки – не в камине, на новогодней ёлке:
– Ездила к Валере, когда у него была квартира в Москве. Как-то приехала перед Новым годом – и выяснилось, что у него даже ёлки нет. Побежали в магазин, нашли единственную искусственную, причём белого цвета. Купили её, а к ней – синие стеклянные шары. На рынке отыскали какую-то гирлянду. Так и справили Новый год. Потом летом приехала – ёлка на том же месте стоит. «Валер, ну ты чего?» – «Оль, с ней так уютно – включаю как лампу». Потом он её в Псков привёз, мы эту ёлку и сейчас на Новый год ставим…
Теперь Алексеевы считают не голы – годы. Без Валеры. Он остался в воспоминаниях, фразах, в записной книжке на телефоне. И на том самом фото, которое теперь будет на памятнике.
Вся статистика на Smart Tables
