Владимир Абрамов: Почему самолеты падают? А почему у нас страна такая?

Спортивный агент Владимир Абрамов дает горькое интервью о причинах и следствии трагедии под Ярославлем, где разбился самолет с хоккейным «Локомотивом» на борту.

Сергей ЕГОРОВ

- В стране проблемы. Много богатых, и гораздо больше бедных, -- говорит Абрамов. – Нет баланса. Больно, когда мы говорим, к примеру, какой клуб богаче, но не рассуждаем, где лучше людям жить, где они богаче – к примеру, в Москве или Питере. Население не уверено в завтрашнем дне, мы не знаем, что будет в ближайшие полгода. Все время ориентируемся на евро или доллар, боимся, что подешевеет нефть.

- Какое это вообще имеет отношение к крушению под Ярославлем?

- Это имеет отношение к мощи стране. Мы стали ото всех зависимы. Сами ничего не производим. Вот сколько самолетов построили в прошлом году самолетов?

- Где-то читал, что четыре.

- В советские годы – около сотни. Если мало самолетов выпускается, мало учится и пилотов. Осталось на страну одно летное училище. Мало того, что нет самолетов, так нет и пилотов. У вас есть знакомые пилоты?

- Нет.

- Это престижная профессия, высокооплачиваемая. Их ведь с руками рвут иностранцы к себе. Так вот, если раньше у нас была конкуренция сто человек на одно место, то сейчас берут тех, кто просто здоров. Больно говорить, но не умеет работать молодежь, не учится работать. Общая картина печальна. У нас выпускают юристов и экономистов в огромном количестве, которые никому не нужны. Заводов было работающих около ста тысяч, осталось около двух тысяч. Работать – не лозунги говорить, нужно время, чтобы выпустить самолет, научить на нем летать… А вы часто летаете на внутренних рейсах?

- Иногда приходится.

- Я в этом году летал очень часто. Это ужас. Ты заходишь в самолет, видишь его внутренности – и тебя как будто по морде бьют. Но поделать ничего нельзя.

- Почему?

- Потому что надо быстро добираться из одного города в другой. Вот летал до Воронежа – 45 минут и ты на месте. Но во время полета гул такой, что страшно – долетим или нет? Самолет чихает, он болен. А цену знаете – от Воронежа до Москвы?

- Нет.

- Три с половиной тысячи. А когда спрашиваешь, почему так дорого, тебе отвечают – пшел вон, козел! Сидишь – и молчишь.