Трехкратная олимпийская чемпионка, пресс-секретарь ОКР Мария Киселева: после спорта на руках не носят...
СОБЫТИЕ ДНЯ. ОЛИМПИЗМ
ВСТРЕЧА ДЛЯ ВАС
После вступления в новую должность трехкратная олимпийская чемпионка Мария Киселева встретилась со своей коллегой по бассейну и по профессии Анной НАСЕКИНОЙ и рассказала, почему она стала пресс-секретарем ОКР под руководством нового президента ОКР, как ей удалось написать диплом на съемках фильма, чем интересны собачьи бега и в чем причина спортивных трагедий.
Мария Киселева – моя путеводная звезда с детства. Маша блистала на Олимпиадах, когда я лишь разучивала элементарные кувырки в бассейне.
Когда я поступала на журфак МГУ, трепеща перед экзаменами, Киселева на моих глазах из примы мирового спорта превращалась в российскую телезвезду.
Идея об интервью с Марией окончательно оформилась, когда к нам в редакцию пришел новый глава Олимпийского комитета России Александр Жуков, а в пресс-секретаре, его сопровождающей, я узнала… Киселеву.
С «СОВЕТСКИМ СПОРТОМ» ПО ЖИЗНИ
На третьем этаже Олимпийского комитета приемная нового президента соседствует с кабинетом № 344, который недавно заняла Киселева.
– Ключ от кабинета мне отдали в день рождения, 28 сентября, – трехкратная олимпийская чемпионка открывает дверь.
В светлой прямоугольной комнате – лишь широкий стол с телефоном и стул у стены.
– Только ремонт закончили. Еще краской пахнет, – Маша распахивает окна.
На столе пресс-секретаря ОКР – книжка далай-ламы «Искусство быть счастливым».
– Преуспевающей женщине не хватает счастья? – вопрос рождается сам собой.
– Прежде не читала подобной литературы, – признается Мария. – Книгу на день рождения подарил руководитель дирекции по науке и медицине ОКР. Пролистала, там есть интересные мысли, прочту обязательно.
– Хватает времени на книжки?
– Катастрофически не хватает. Что держала в руках недавно? Томик стихов Цветаевой. Люблю ее поэзию.
– Что больше всего читала в студенческие годы?
– Да, на журфаке читала все и взахлеб. Особенно классику, мимо которой прошла в школе. Только древнерусская литература воспринималась со скрипом.
– У тебя наверняка был тот же преподаватель, что и у меня, – легендарная Татаринова. Она читала так, что иной раз я могла расплакаться от басни о Петре и Февронии.
– Да, Людмила Евдокимовна – старейший преподаватель МГУ. Ее сложно забыть.
– Если ты не забыла Татаринову, то четко помнишь и тот день, когда решила стать журналистом?
– В детской группе по синхронному плаванию все хотели стать тренерами. Наверное, сказался дух противоречия: «Раз все идут туда, то я тренером не буду!». Сегодня я не столь категорична в мыслях и высказываниях. По иронии судьбы после школы вместе с девчонками пошла на тренерский факультет в Институт физкультуры имени Лесгафта. Там было отделение синхронного плавания. Отучилась год и ушла.
– Почему?
– Хотелось освоить новую профессию. Вечная жажда творчества. Пока я плавала, меня осенило: «Почему о синхронном плавании мало пишут? Отчего не сделать это самой?». Решила поступать на журфак.
– Каково готовиться к вступительным экзаменам во время интенсивных тренировок в сборной?
– Для поступления на журфак МГУ надо было представить пять статей в СМИ. Возвращаемся мы с очередных соревнований, решаю написать заметку о наших выступлениях. Обзвонила несколько изданий. Везде мне объявляли стоимость колонки – как будто я рекламное объявление предлагаю. Нашла адрес «Советского спорта». Приехала в редакцию, на вахте попросила: «Позовите мне, пожалуйста, человека, который пишет о синхронном плавании». Ко мне вышел Андрей Андреевич Шкляревский, провел в кабинет. Читал мой материал, много черкал красной ручкой. И приговаривал: «Так не пишут. Здесь лучше вот так… А здесь хотелось бы что-то этакого плана». А потом сказал: «Мы берем». Я не ожидала! Та заметка стала моим дебютом.
Потом я писала в «Советский спорт» после каждого старта.
А мое поступление на журфак почти совпало с Олимпиадой в Атланте. Пришлось переносить все экзамены, кроме английского языка, и поступать позже. Зато в Атланте я написала забавную статью об организации Игр, которую потом опубликовали в… газете «Культура». Что также стало плюсом при поступлении.
«ДИПЛОМ ПИСАЛА НА СЪЕМКАХ»
– Твоя студенческая жизнь бурлила?
– Я изначально решила, что буду поступать на заочный. Понимала, что на лекции ходить не смогу.
– Сама писала рефераты, курсовые?
– Все писала сама. На сборах, обложившись книжками. А диплом – на съемках фильма «Идиот», в промежутках между работой на площадке. Тема – преимущества работы спортсмена в спортивной журналистике.
– Не возникало желания просто скачать работу из Интернета, как практикуют современные студенты?
– Однажды я скачала реферат. И помню, как преподаватель, листая его, при всех сказал: «А вот этот реферат я читаю уже пятый раз за год». Меня это так задело, что я пришла домой, просидела ночь, написала свой реферат и вновь сдала преподавателю. Тогда я поняла: раз есть свои идеи, зачем пользоваться чужими?
«ХВАТИТ ДЕРГАТЬ НОГАМИ»
– Как попала на телевидение?
– На распределении по группам на первом курсе я записалась в группу телевидения. А это означало, что практику по окончании курса надо проходить по специализации. Так я пришла к Алексею Буркову на «НТВ–Плюс». Бурков, сам в прошлом ватерполист, согласился меня взять. Я училась монтировать сюжеты, комментировала соревнования, в которых не участвовала. Ездила на съемки, от которых отказывались именитые корреспонденты.
После летней практики я встретилась с Бурковым на Играх доброй воли в 1998 году. И услышала: «Хватит уже в бассейне ногами дергать. Приходи работать». После Сиднея я два месяца отдохнула и пришла работать. Все началось с нуля.
– Тяжело начинать новую жизнь?
– Я прекрасно понимала, что звание двукратной на тот момент олимпийской чемпионки не ставило знак равенства между мной и акулами журналистики. Я была готова обучаться всему – мне было по кайфу учиться. Однажды в 30-градусный мороз делала сюжет о гонках на собачьих упряжках – никто, кроме меня, туда ехать не соглашался. Замерзла, но сняла. Для меня было главным, чтобы мой материал вышел в эфир.
– Многие большие спортсмены впадают в депрессию после столкновения с реальной жизнью.
– Трагедии случаются, когда заслуженные спортсмены считают, что после спорта делать больше ничего не надо. И что их продолжат носить на руках. Такие люди не могут себя найти в жизни. Они по тем или иным причинам не готовы к тому, что спускаться с небес на землю необходимо. К счастью, таких случаев все меньше.
– Когда готовиться к этому спуску, если с утра до вечера тренировки?
– Надо задумываться о том, что хочешь делать в жизни. Выбрать профессию по душе. Потом всеми возможными способами учиться, найти профильный вуз. Ведь «корочки» мы получаем не для того, чтобы прочесть, на каком отделении – дневном или заочном – ты учился.
ТРЯСЛАСЬ НА СЪЕМКАХ «ИДИОТА»
– Помимо профессии журналиста, ты получила навыки сценариста и актрисы.
– У меня было мало опыта. Порой не хватало знаний. А люди вокруг были уверены, что поручаемая мне работа – для меня обычное дело. Приходилось соответствовать. И я поначалу тряслась от страха. С листочком в руках перед выходом в прямой эфир. Нервничала на съемках фильма «Идиот».
…Наш разговор прерывает высокая блондинка в строгом костюме с папкой в руках. Она сообщает о совещании на тему Генеральной ассамблеи в ЕНОК в Белграде, в которой Маша принимает участие.
– Кстати, о работе. На фоне постоянных разговоров о Сочи не кажется, что о Лондоне забыли?
– О Лондоне помнят. Ведется активная работа. Просто Сочи – домашняя Олимпиада. А домашняя Олимпиада – это ключевой проект, на который работает вся страна. Но сейчас все готовятся именно к Лондону.
– Когда я плавала в сборной, ты снимала о нас фильм «Русские русалки». И я смотрела на тебя как на человека, дошедшего до вершины. А как тогда смотрела на мир спорта ты?
– Во время съемок самым сложным оказалось не перейти черту, не утонуть в профессиональных деталях. Этический момент также был важен. Я пыталась показать свой вид спорта таким, какой он есть изнутри: с изматывающими тренировками, обидами и разочарованиями, с радостями и победами. Вроде бы удалось – фильм получил премию кинофестиваля спортивного кино.
– Многого добившись вне спорта, ты решаешь вернуться в бассейн, чтобы покорить еще одну олимпийскую вершину. Но ты уже – известная телеведущая, тебя узнают на улицах. Это не вызывало зависти в бассейне?
– На зависть никогда не обращала внимания. С девчонками я давно была знакома, с тренерским коллективом были нормальные рабочие отношения. Я чувствовала в себе большую уверенность. Публичная работа в какой-то степени определяла мои жизненные позиции. Я перестала бояться общения с тренером и просто работала.
– Слава именитой спортсменки и слава телеведущей соизмеримы?
– Я не пыталась сравнивать. Думаю, что узнаваемость телеведущей все-таки выше. В реальной жизни сложно узнать синхронистку. Ее лицо на выступлениях скрыто слоем грима, волосы – в желатине, она – в купальнике. Но это далеко не главное в жизни.
Мне кажется, моя телевизионная деятельность сыграла свою роль в популяризации синхронного плавания. Когда я работала на Первом канале, чемпионаты мира и Европы по нашему виду спорта транслировались в прямом эфире.
– После «Слабого звена» стали узнавать на улицах?
– Один раз охранник на подземной стоянке у нашего старого дома подошел и сказал: «Маш, вот ты же работаешь на телевидении. Ну скажи ты им, чтобы убрали эту ужасную программу с этой ужасной ведущей!».
А в другой раз я готовилась к выпуску новостей, а меня оператор в студии спрашивает: «Маш, а Киселева из «Слабого звена» – она тебе сестра или однофамилица?». Даже профессиональный глаз оператора не смог идентифицировать одного человека в двух разных программах.
Сегодня, встречаясь со мной, люди обязательно вспоминают «Слабое звено».
«ЖДУ СЮРПРИЗОВ СО ЗНАКОМ ПЛЮС»
– Теперь ты не ведущая, не спортсменка, а пресс-секретарь Олимпийского комитета России. Как пришла к новой должности?
– После первого декрета два с половиной года я работала в Центре спортивной подготовки, отвечала за летние олимпийские виды спорта. После второго декретного отпуска, перед 20 мая, когда были назначены выборы нового президента ОКР, мне позвонили из приемной Александра Дмитриевича. Пригласили пообщаться. Должность пресс-секретаря пересекается с двумя профессиями, которые я хорошо знаю, – спорт и журналистика. Это плюс.
– Можешь вкратце описать свой рабочий день?
– У меня очень плавающий график. ОКР – основное место работы, еще занимаюсь водными проектами.
– В ОКР, помимо пресс-секретаря, есть еще и глава пресс-службы. Друг у друга под ногами не путаетесь?
– Раньше люди на этих постах недостаточно согласовывали свою работу. Сейчас у нас разногласий нет. Мы поддерживаем друг друга. Прописываем регламент. А пока он не прописан, подстраховываем друг друга на всех позициях.
– Сам президент комитета часто работает в здании ОКР на Лужнецкой?
– Не принципиально, чтобы он здесь находился, – главное, что он принимает самое активное участие в его работе. Все действия, которые происходят в здании ОКР, согласованы с его главой.
– Ты ясно представляешь взаимосвязь работы ОКР и олимпийских результатов наших спортсменов?
– За провал надо отвечать. Если кто-то со своими задачами не справился, нужно предоставить возможность работать людям, у которых это может получиться. Потому преобразования, произошедшие после Ванкувера, логичны. Сегодня надо вернуть ОКР то уважение, которым комитет должен пользоваться, чтобы полноценно работать согласно Хартии МОК. Реорганизация требует времени. Но работа уже идет, и, надеюсь, результат будет ощутим.
– Ты заняла столь высокую должность. Чего ждешь от будущего? Возможно возвращение на телевидение?
– Что касается телевидения, я теперь никогда не говорю «никогда». Вот в детстве думала, что не стану тренером, а теперь в Строгине открыла свою школу синхронного плавания. За что большое спасибо Москомспорту и МГФСО. И потому сейчас не зарекаюсь. Есть уже готовый проект – сценарий цикла документальных фильмов о спорте…
А от будущего жду сюрпризов со знаком плюс. Хочу, чтобы близкие были здоровы, чтобы дочки росли счастливыми и находили себя в жизни, чтобы работа была не хождением по кругу, а приносила пользу…
