Отец погибшей дзюдоистки Елены Иващенко: Лена сказала, что у нее расстроилась свадьба, но не сожалеет об этом
Отец погибшей дзюдоистки Елены Иващенко Виктор Саввич впервые рассказал «Комсомольской Правде в Тюмени», что происходило в личной жизни спортсменки.
У тренера Виктора Саввича Иващенко пятеро детей. Двое совсем взрослых, Елена, девятилетний Терентий (его спортсменка до пятилетнего возраста помогала растить), а самой младшенькой через три дня будет годик. Когда тренер по дзюдо усыновил Лену, самому ему было 47 лет, девочке - семнадцать. Но растил-воспитывал приемного ребенка как родного.
- Лена редко видела мать, была лишена внимания. По сути росла на улице. Бывало, начну ворчать на нее: вот пойдешь дворником работать. А она в ответ смеялась: почему ты считаешь, что это плохо? И вспоминала: «Я помню, как в шесть лет выйду на улицу, меня дворничиха позовет. Приду к ней в котельную, собачку обниму, на меня телогреечку накинут, около котла прижмусь, знаешь какой кайф? До сих пор его помню». И здесь она была с простыми людьми…
- Виктор Савич, что же произошло?
- У следственного комитета свои тайны, не все так однозначно, - говорит отец. - Лену преследовала серьезная череда неудач. Начиная с Олимпийских игр: в последний день соревнований мужчины набрали сполна медалей, а у женщин не одной. Хотя на дочку были возложены надежды. Но где-то она сломалась, что-то не смогла сделать: сказались старые застарелые травмы, которые – как потом оказалось - еще серьезнее. Трижды ездила в Италию, перенесла сложные операции с реанимацией. Но лечили одно колено, надо было еще второе. «Папа, как же я не хочу, опять реанимации», - говорила она. То есть были определенные депрессивные состояния. Но буквально два дня назад Лена вроде стала выходить из депрессии: сказала, что из Адлера поедет сразу на операцию. Сегодня разговаривал с девочкой из Адлера, она с ней договаривалась: можно ли у нее поселиться.
То есть буквально за два часа до смерти у Лены были одни планы, но что-то потом повлияло… Есть кое-какие нестыковочки, думаю, что с кем-то был разговор по телефону. Телефон был с Леной, экран вдребезги, он при мне звонил. Следствие его забрало как вещдок. Может, когда узнают: с кем она разговаривала, что писала – это прояснит ситуацию.
- Лена вам звонила?
- Буквально за 5-10 минут. Мы сейчас живем порознь, хотя и рядом - в трех минутах езды друг от друга. Лена позвонила приемной маме, то есть моей жене, попросила прощения, но ничего не сказала. Татьяна тут же набрала Иру (кровная сестра Лены, с которой она и жила в последнее время): что-то она мне не нравится, какие-то разговоры ведет…
- Говорят, что причина – в молодом человеке. У нее был друг?
- Вы знаете, Лена не любила говорить о личной жизни. И к другим не лезла с такими вопросами. Поэтому о многих вещах мы узнавали пост-фактум. Последний раз мы разговаривали на эту тему буквально два дня назад, когда заезжали к ней домой на ул. Зелинского (в тот самый дом, где произошла трагедия. Двухкомнатную квартиру новостройке выделила федерация по дзюдо и самбо – Авт.). Там был свадебный кортеж. Лена вздохнула:
«А моя свадьба разрушилась». –
«А ты что, собиралась замуж?» -
«Да, собиралась. Но два дня назад я уже не собираюсь». –
«Ты сильно расстроилась?» -
«Нет, не сильно. Найду другого»…
Все. Никаких надрывов, никаких угнетенных состояний по этому поводу я не обнаружил.
- В предсмертной записке было ведь не только три слова – «прошу никого не винить»…
- Да, вы правильно сказали. Основное - что мама-папа простите, никого не виню, однако было еще кое-то, этим следственный комитет занимается.
- То есть криминальная версия тоже рассматривается?
- Говорю же: что-то за эти полчаса произошло. Может, ее шантажировали, и Лена написала записку под нажимом. Ведь не может же быть так, что сначала она строит планы, собирается через три дня в Адлер, планирует операцию, а потом…
К тому же это был не вечер, а солнечное утро. У Лены последние десять лет были депрессии в начале весны и в конце осени (это наследственное), но никогда – летом. Врач, учитывая эти проблемы, прописала для профилактики лекарства. Не буду говорить, какие, но это были обыкновенные препараты. Правда, они вызывали сонливость, поэтому когда были соревнования, она их не принимала. Сейчас же мы наоборот с женой вздохнули: Лена заулыбалась, начала питаться. Может, специалисты скажут, что это нормально, бывает какой-то резкий возврат, но мне кажется, что в эти полчаса что-то произошло.
- Попытки суицида, о которых говорят, имели место быть?
- Что значит попытки суицида? Допустим, я маленький ребенок, мне пять лет, и я угрожаю: «ах так, вы мне игрушку не дали, да я тогда». Если это считать попытками – то да, такое было.
- А о чем мечтала Елена?
- Про олимпиаду 2016-ого года не говорили, а в 2012-ом году она очень хотела выиграть. Даже говорила: «Папа, как я хочу тебе сделать подарок!». Потому и операцию не стала делать, решила перетерпеть, хотя была большая проблема с коленями. Но «сушить кимоно» тоже не хотела.
Лена была мужественной девушкой. И она очень мужественно билась с депрессией. В Бога не верила. Мы все ей говорили: как можно не верить не верить в Бога? Лена отвечала: «Потребностей нет – и не верю. Я дзюдо занимаюсь. Мне вот эти самурайские законы мне подходят. Человек в своих бедах никогда никого не должен винить». И у Лены никогда не был виноват судья, врач, тренер. Она говорила: я за все отвечаю сама, и живу по таким принципам.
Источник: Комсомольская Правда в Тюмени
