Форвард «Химок» Келли Маккарти: Я классный папа!
БАСКЕТБОЛ
ВСТРЕЧА ДЛЯ ВАС
На днях корреспонденты «Советского спорта» побывали в гостях у одного из лидеров баскетбольного клуба «Химки», ставшего третьим в команде по результативности по итогам регулярного сезона, – Келли Маккарти. Баскетболист откровенно рассказал о жизни в Америке и России, о жене и детях, о своих сумасшедших поступках и жизненных увлечениях.
Встретив ваших корреспондентов на пороге квартиры, Келли расплывается в широченной американской улыбке и, пригласив нас в гостиную, исчезает. Через минуту появляется вновь. По случаю гостей Келли переоделся: сменил белую майку на изумрудно-зеленую.
– Чай? Кофе? – предлагает он. И, узнав наш выбор, живо зовет нас на кухню. Здесь куда уютнее, чем в едва обжитой гостиной: шкафы уставлены бесчисленными баночками и коробочками. Под звук закипающего чайника мы и начинаем беседовать.
Я БОЯЛСЯ РУССКОЙ МАФИИ
– Келли, не жалеете, что когда-то решились на переезд в Россию?
– Честно говоря, это было последнее место в мире, где я мог себя вообразить. У меня было такое представление о вашей стране!
– Медведи на Красной площади?
– Вроде того. Еще, страшно сказать, – мафия. Поэтому по приезде в Санкт-Петербург не переставал удивляться: и люди тут как люди, и торговые центры – дай бог. В свой первый день в России я встретил на улице одну женщину из США и очень удивился, что я здесь не единственный американец. А сейчас Россия кажется мне очень милой.
– Милее Штатов?
– Смотря с чем сравнивать. Я рос в Чикаго. Честно говоря, жить там было не слишком приятно – банды, уличная преступность, наркотики… Лет в 7–8 я начал играть в баскетбол – с друзьями, двоюродными братьями. А потом родители перевезли меня и сестру в штат Миссисипи, чтобы сделать нашу жизнь лучше. Но я все равно рвался на малую родину. Хорошо помню, как старался получше закончить учебу, чтобы затем поехать в Чикаго к друзьям. Там меня ждала и бабушка, которая водила меня по магазинам и покупала одежду и обувь… Много обуви!
– Много? Зачем?
– Э-э, я к ней неравнодушен, – блаженно тянет Келли. – Коллекционирую!
– И большая у вас коллекция?
– Думаю, пар сто пятьдесят.
– И что, все носите?
– Пытаюсь! – довольно хихикает Маккарти. – Жаль, что в году всего 365 дней. Сейчас в России я оставил пар тридцать – остальные отвез домой, в Штаты. Особенно я люблю кроссовки и часто заказываю их через Интернет. Жена иногда возмущается: мол, если еще хоть одна пара попадет в дом, я отошлю ее обратно. Хотя у нее обуви не намного меньше.
– Сейчас-то вас понять можно, но для детских лет это весьма странное увлечение. Вы не находите?
– Ну, я еще и модели автомобилей собирал. Видите, вон как та, – Келли кивает в сторону красного кабриолета, одиноко стоящего в пустом шкафу. – Я и сейчас их собираю. В моей коллекции есть даже одна «Шевроле» 66-го года.
РАДИ СЕМЬИ Я БРОШУ ВСЕ, ДАЖЕ БАСКЕТБОЛ
– Келли, почему не слышно ваших детей? Ведь они живут здесь…
– Они с Фелицией, моей женой, сейчас в США. Вот дочка кое-что тут забыла, – Келли извлекает из-под стопки журналов акварельные краски. – Ну так вот. Во время плей-офф я все равно не могу уделять им много внимания, поэтому они уехали. Дни, когда мы не вместе, заставляют нас еще больше ценить друг друга. Вы, кстати, знаете, какой я классный папа? Когда дети со мной, мы постоянно веселимся, хохочем, играем в прятки. И с ними я не чувствую себя таким уж взрослым. Так что можно сказать, что моя жена растит троих детей – Эбони Фелис, Чейза Александра и меня!
– Планируете новых детей?
– О нет, думаю, мы с этим покончили. То есть я, конечно, люблю детей. Но… Нет, пожалуй, не стоит. Я не загадываю и, если их родится десять, буду любить каждого. Сделаю все, чтобы они были счастливы. Баскетбол однажды закончится, а мои дети всегда будут со мной. Поэтому семья для меня куда важнее, чем все остальное.
Мои родные многим жертвуют ради меня и заслуживают еще больших жертв от меня. Кто-то может сказать: «О! Ты купил жене такую крутую машину, ты такой молодец!» Но по мне: Фелиция заслуживает гораздо большего. Это же моя жена! Думаю даже, если она попросит меня бросить баскетбол, я сделаю это ради нее.
– Самые счастливые ваши воспоминания связаны с семьей или все-таки с баскетболом?
– Думаю, что… пф-ф-ф… – Келли задумчиво теребит салфетку. – И с тем, и с другим. Это было, когда я еще играл в Израиле. У меня должна была родиться дочь, и я отправился в Штаты, чтобы быть рядом с женой. И я видел, как родилась Эбони Фелис. С собой в Израиль я захватил такой браслетик, который надевают детям в больнице. Вышел в нем на игру и набрал 30 очков. Я тогда чувствовал себя так… не знаю даже. У меня было все самое лучшее в этом мире – прекрасная дочь и возможность играть. Я был на вершине мира!
Келли ненадолго замолкает, счастливо улыбаясь воспоминаниям…
В КОМАНДЕ МЕНЯ НАЗЫВАЮТ КОЛЕЙ МАКАРОВЫМ
– А в работе вы что больше всего цените?
– Кроме того, что я люблю побеждать, мне нравится, когда на площадке все ребята действуют как одно целое, когда все пять игроков на паркете думают одинаково, когда каждый пас – своевременный, каждый бросок – совершенен… Ну не совершенен, конечно, – смеясь, Келли перебивает сам себя. – Но близок к этому.
– Игра «Химок» бывает такой?
– Конечно! Например, в матче с УНИКСОМ в регулярном чемпионате. Это было потрясающе. И даже не хотелось останавливаться: кажется, мы могли играть пять, шесть, десять четвертей.
– До приезда в Россию что вы знали об уровне нашего баскетбола?
– Примерно за год до отъезда я узнал, что он вообще существует. Тогда ЦСКА выступал в «Финале четырех» в Израиле. Увидев ЦСКА, я решил, что в России, должно быть, неплохой чемпионат.
– В какой из российских городов вам нравится приезжать?
– В Сургут! – не моргнув глазом, отвечает Келли и тут же сам хохочет над собственной шуткой. – Если серьезно, то Петербург – красивый город, он очень нравится моей жене. Но я больше люблю Москву. Здесь гораздо больше людей говорят по-английски. В Петербурге с этим хуже, и иногда возникали трудности, например, с тем, чтобы заказать еду в ресторане. Поэтому я и начал там учить русский. Но говорю и поныне плохо.
– Наверное, потому, что в команде общаетесь больше с англоязычными игроками. С кем дружите в «Химках»?
– Мы близки с Лампе. Иногда он приходит ко мне в гости, остается, мы смотрим фильмы. Думаю, я могу назвать его настоящим другом… Сам я стараюсь быть другом для всех.
– За это, наверное, вас в команде и любят?
– Не знаю, не мне судить. Но судя по тому, как меня называют, считают за своего.
– И как же?
– Колей Макаровым! Согласитесь, есть что-то общее с Келли Маккарти.
– А что вы предпочитаете индивидуальный баскетбол НБА или командный европейский?
– Куда больше мне по душе баскетбол, который показывают команды колледжей в студенческой лиге (NCAA). В НБА и Европе игроки уже зарабатывают миллионы долларов, а там ребята пашут, стараясь показать тот максимум, на который способны, чтобы сделать следующий шаг. Для них каждый матч – как самый важный в жизни финал. В НБА часто заранее знаешь, кто победит, а в колледже выиграть может каждый. Когда я смотрю на них, то вспоминаю, как сам выступал за колледж. И это заставляет меня работать усерднее сейчас.
– Какие еще есть стимулы в игре у Келли Маккарти?
– Конечно, мне, как любому баскетболисту, хотелось бы играть в Евролиге. Но я там, где Бог хочет меня видеть. Буду стараться делать все максимально хорошо, неважно, в каком турнире. В конце концов, если я не в Евролиге, то это повод работать еще напряженнее.
– Припомните самое чувствительное поражение…
– У нас было столько надежд, связанных с Кубком УЛЕБ, внутренне мы были готовы его завоевать. И проигрыш («Црвене Звезде» в середине февраля ) был ужасным событием.
И Я СКАЗАЛ ЖЕНЕ, ЧТОБ ОНА УХОДИЛА…
– В свободные минуты дома что предпочитаете – телевизор или книги?
– Вообще я не оригинал в этом смысле: больше смотрю фильмы. Но есть одна книга, которую читаю постоянно, – это Библия, – сообщает Маккарти и тянет руку к шкафу. – Вот, посмотрите, какая у нее обложка, – улыбается он, демонстрируя издание в кожаном чехле с выбитым на нем баскетбольным мячом. Келли открывает книгу, и становится ясно, что он действительно часто обращается к ней, – на потертых страницах много подчеркнутых строчек и выделенных абзацев.
– Ответы на какие вопросы вы хотите найти в Библии?
– Каждый имеет право на собственное мнение, но я хочу поступать так, как говорит Он, – лицо Келли становится серьезным. – Я могу, конечно, ходить по ночным клубам, но Ему это не очень нравится. Я, разумеется, не утверждаю, что все, кто делает это, попадут в ад. Это глупо. Но я сам не буду это делать.
– Вас так воспитали родители?
– Нет, я пришел к этому сам. Вообще-то лет до семнадцати-восемнадцати я был отвязным парнем: позволял себе спиртное, гулял по ночным клубам. В общем, делал много такого, о чем нам сейчас не стоит говорить. Но потом один человек заставил меня задуматься о том, что будет со мной, когда я умру…
– Создается впечатление, что вы очень разумный и «правильный».
– Да, точно. Но это не помешало мне однажды шокировать мою жену.
– Каким образом?
– У нас была шестая годовщина свадьбы, и утром я сказал ей, чтобы она забирала дочь и уходила. Сказал, что они мне дома не нужны. Фелиция удивилась и, чтобы я остыл, уехала с дочерью. А я тем временем поставил в гараж купленный в подарок ей «мерседес», украсил его шариками и розовыми цветами и заблокировал двери гаража.
Когда она вернулась, то решила, что они сломались, и еще больше расстроилась. А когда я подарил ей ключи от машины, она закричала и побежала в гараж. Фелиция тогда даже плакала от радости. Но это в общем-то единственный мой отчаянный поступок. Я никогда не прыгал с парашютом… Ничего такого.
– Адреналин вам не требуется?
– Эй, у меня же двое детей! – хохочет Келли. – Я получаю адреналин 24 часа в сутки!
