Ирина Скворцова посетила трассу в Кенигзее, где больше года назад попала в страшную аварию

Поддержать сборную России на чемпионате мира по бобслею и скелетону в немецком Кенигзее приехала Ирина Скворцова.

БОБСЛЕЙ
СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕПОРТАЖ

– Смотрите, смотрите, Скворцова! – одна из лучших бобслеисток России Ольга Федорова, оставив тележку со своим драгоценным бобом, мчится к ведущей на стартовую позицию лестнице. – Иришка, ты приехала! Какая же ты молодец!

КОСТЫЛИ И КОЛЯСКА

На самом деле Ирина Скворцова, приглашенная на стартующий чемпионат мира по бобслею и скелетону его организаторами, приехала в Кенигзее еще накануне. Но в первый день заставить себя появиться на трассе так и не смогла.

– Ну кому я там нужна? – говорила она. – Люди тренируются, а я мешаться под ногами буду?

Было понятно – это отговорки. Вернуться туда, где с тобой случилось несчастье, совсем не легко. Даже для такого сильного духом человека, как наша Иришка. Помогли коллеги с Первого канала, предложившие Скворцовой съездить развеяться в соседний Зальцбург, на родину Моцарта.

Прогулка по старинным зальцбургским улочкам, зимой не слишком многолюдным, а потому особо очаровательным, и в самом деле оказывает магическое действие. Вернувшись в свой отель, Ирина предлагает:

– После завтрака заезжайте за мной – и на трассу. Я ведь в любом случае ради этого в Кенигзее приехала.

Ирины опасения на тему «кому я нужна?», конечно же, оказываются напрасными. Стоит ей только добраться до места – по ступенькам с помощью костылей, дальше в коляске – как она тут же оказывается в центре внимания. Не только российские ребята и девчонки – бобслеисты из разных стран обступают Скворцову, обнимают ее, целуют, стараются сказать хотя бы несколько слов поддержки.

Что понимает Ирина из этого вавилонского смешения языков? Судя по слезам на щеках, Скворцова понимает все. Не чужая она на этом празднике бобслейной жизни, совсем не чужая.

СКВОРЦОВА: ЕХАЛА С ТЯЖЕЛОЙ ДУШОЙ

– Я вообще-то не хотела сюда приезжать, – говорит Ирина. – То есть сначала, когда пришло приглашение от немцев, очень хотела, загорелась: увидеть ребят, посмотреть соревнования – это здорово! А потом поняла: будет тяжело... Морально в первую очередь. Подумала, лучше не ехать. Но отказываться от поездки, когда уже дала согласие организаторам, было бы очень некрасиво. Ехала с тяжелой душой. Теперь поняла – зря.

– Когда поняли? Здесь, сейчас?

– Конечно. Оказалось, не только я рада увидеть девчонок, ребят – они мне тоже рады. Хотя поговорили совсем чуть-чуть: у них ведь тренировочные заезды идут, чемпионат мира на носу – забот хватает.

– Значит, ваши слезы – это от радости?

– Честно? Не только от радости. Встретиться с ребятами было правда здорово. Но, с другой стороны, после этой встречи еще острее сожалею о том, что моя спортивная карьера оборвалась здесь год назад, толком не начавшись.

– Погодите-погодите. Еще полгода назад вы говорили, что мечтаете вернуться в спорт, а теперь – «карьера оборвалась».

– Полгода назад... Сейчас понимаю – это нереально. Ходить хотя бы нормально – и то будет здорово. Но бобслей все равно остается моим миром. Если бы можно было вернуться на пару-тройку лет назад – все равно в бобслей пошла бы.

– Что ж такое в этом бобслее, что вас так к нему манит?

– В бобслее? Все! Тренировки, скорость, адреналин... Да все в нем для меня особое! Только чтобы это понять, надо сесть в боб и по трассе проехать.

– А если у вас сегодня будет возможность проехать по трассе, сядете в боб?

– Меня в боб сегодня никто не посадит. Просто никто на себя ответственность не возьмет – мало ли что? А я бы села, я бы проехала...

Возвращаясь в отель, проезжаем мимо детской площадки с немудреной, но довольно высокой засыпанной снегом горкой. И Скворцова, взглянув на нее, неожиданно бросает:

– Эх, я бы и здесь прокатилась! Сесть бы сейчас, как в детстве, на картонку – и вниз!..