«Иногда, чтобы вынести труп, его расчленяют»
По всем канонам он – академик от спелеологии, но к нему даже отчество прилепить трудно. Такой несерьезный академик. Денис Провалов – авантюрист. В исконном значении слова (от французского l’avanture – «приключение»), то есть искатель приключений. Бродит по пещерам, горам, ныряет с аквалангом, бегает марафоны… Впервые мы увиделись 13 лет назад, когда команда Провалова установила мировой рекорд погружения – на 1710 метров – в пещеру Воронья в Абхазии. Через несколько лет он опустился в этой же пещере уже на 2190 метров. А Провалов не стал солиднее – меняться нельзя: два лишних кг – и застрянешь в какой-нибудь подземной щели...
СИФОН № 5
– Что-то давненько – два года – нет новых мировых рекордов… Застряли на пятом сифоне?
– Да. Практически все глубокие пещеры заканчиваются сифонами, это участки пещеры, полностью заполненные водой. Подводник провешивает трос в сифоне, и остальные идут как по ниточке, держась рукой… Пятый сифон – глубиной сорок метров и длиной более ста метров. И вот два года подряд, в 2010 и в 2012 году, мы спускаемся и… поднимаемся ни с чем – наш сильнейший подводник ломался психологически. Нырял и быстро возвращался. Самое главное, он эту щель уже проходил, правда, шел вторым. Первым шел Олег Климчук из Киева, они в паре работали. А в одиночку не смог. После 2010 года снова говорит: готов. Мы тренируемся в Словении, чтобы отдохнуть от Вороньей, проходим с ним в паре в пещере подряд два сифона. Потом спускаемся в Воронью – и… все то же самое. Как он людям в глаза после этого смотрел! Хотя не смотрел. Кашлял, чихал, два дня лежал в лагере, не хотел выходить на поверхность, всячески тянул время.… Но мы его простили.
– Но ведь действительно очень страшно! Какие риски тут?
– Застрять в щели. Не найти продолжения – уткнуться куда-то, где нельзя развернуться.
В ЩЕЛИ – КАК В ГРОБУ
– Застрять в щели. У тебя был печальный опыт…
– Пещера в Монте-Канино – граница Словении и Италии – оканчивалась сифоном. Мы с Олегом Климуком прошли сифон, далее щель – и сразу колодец – водопад. Щель – метра два длиной. Олег пролез очень легко.
– Он какой-то юркий?
– Там не только надо быть юрким, но скорее психологически уверенным. Но туда-то я пролез без проблем, а вот обратно не могу! Ну никак! Снял комбинезон, потом изотермику, остался в термобелье, передал Олегу (вытянув руки, можно было достать друг до друга), но… не получается! Тут опасность возникла просто замерзнуть – холодно же! И тогда уж точно не пролезть… Тело ведь должно быть очень пластичным. Для этого нужна разминка. Олег кричал: «Разминайся! Разминайся!» – чем я и занимался.
– Житейская мудрость: если голова пролезла, то все остальное – уж точно…
– Не всегда. От конфигурации щели много зависит. С одной стороны, надо быть юрким и пластичным, с другой – сильным, чтобы по сантиметру подавать свое тело вперед.
– Когда лезешь, у тебя руки вытянуты?
– Чаще одна вытянута, другая к себе прижата.
– Это как быть похороненным заживо в гробу под землей. Да и то в гробу свободнее!
– Да, психика должна крепкой. На самом деле у всех есть клаустрофобия – боязнь замкнутого пространства. Всегда испытываешь стресс. Но можно научиться справляться с этим стрессом. Если запаникуешь – вообще застрянешь! Важно быть спокойным и уверенным. А я боялся эту щель. Сломался психологически. Когда мы делали топосъемку, забивали крючья, лезли, я все время думал, как я буду пролезать назад…
«Я УМЕР… ВАУ!»
– Психологическая напряженность мешала пластичности…
– Мешала подумать. Иногда надо лечь в щели и мысленно все проделать: левое плечо на два сантиметра чуть сюда, правое – чуть вверх, ногу чуть подобрать… Шесть часов я пролезал эту щель… А Олег лежал и самые неудобные камушки тюкал молоточком.
– Когда вылез, это был один из счастливейших моментов в твоей жизни?
– Наверное! (Смеется.) Хотя был еще – когда мы упали с вертолетом на Воронью. Прямо на туалет наш рухнули! 2005 год. Зима. Летим на Ми-8 – и при развороте задели хвостом скалу и упали с высоты метров пятьдесят… Но очень удачно – на снежный склон – и поехали по нему. Была бы горизонтальная поверхность – разбились бы. Когда упали, я стоял за спиной пилота – говорил, куда садиться. Помню все, как в замедленной съемке. Вначале пилоты – большие дядьки – вылетают через переднее стекло. Одни носки остались. Я думаю: кто же пилотов пустил в вертолет без носков? Эта мысль волновала почему-то. Затем я следом за ними улетаю в глубокий сугроб. Тишина, темнота. Такой кайф. Думаю: как хорошо, спокойно! И вдруг нарастающий звук: ж-ж-ж… Доносится: «Мы упали! Тащи его!». «Е-мое! Так мы разбились! Я умер… Вау!» Вылетаю из снега, весь в крови… Все остались живы, хоть и с различными травмами.
ПЕЩЕРА ПРЕДУПРЕЖДАЕТ…
– Может, это был знак от пещеры: не суйтесь!
– Может быть, ведь в том же году летом в той пещере упал спелеолог, мы его вытаскивали. И в 2003‑м тоже был несчастный случай, и перед этим тоже знак. Загадочная история! Стоим в лагере на 1200 м, завтракаем. Вдруг грохот – земля качнулась. Я сначала подумал, что померещилось. Но тут позвонили из лагеря 1700: «Что случилось?». Звоним на поверхность. Они: «Да вы что, ребята! Спирта, что ли, перебрали! Все нормально, солнце светит, никакого землетрясения!». А на следующий день упал Кабанихин. В 150‑метровом колодце он ошибся – не застегнул спусковое устройство и летел, пристегнутый скользящим карабином к веревке. Пролетел метров 20–30, здорово шарахнулся. Компрессия позвоночника, открытый перелом голеностопа. Мы тогда, наверное, установили мировой рекорд – с глубины 500 метров живого никто не доставал. Шесть дней его поднимали.
– У альпинистов – тоже проблема эвакуации трупов с высоких гор.
– У нас такая же проблема. Не везде труп пронесешь – через все эти шкурники... Так называют щели – шкуру всю сдерешь с себя, пока пролезешь. Иногда, чтобы вынести труп, его расчленяют и выносят в транспортных мешках...
– ???
– Руки, ноги, голову отрубают... Все раскладывают в мешки... В Пантюхинской пещере был случай. Паводок. Внизу работают четыре человека. Следующая группа спускается и видит: вся пещера затоплена. Передали по телефону, что ребята погибли. Связались с родителями – взяли у них разрешение на расчленение трупов. А ребята не погибли – сидели в воздушном пузыре под потолком. Два дня там проторчали, пока вода не спала.
СУТКИ – 48 ЧАСОВ
– Важно не спугнуть пещеру – так говорят спелеологи…
– Сейчас, например, будет экспедиция в Пиренеи. Но никаких разговоров о грандиозных замыслах, о том, что много тренировались, что сильный состав. Так, хотим нырнуть всего лишь в сифон… Обманываем эту пещеру.
– Когда в горы идешь, нужна акклиматизация, а когда спускаешься на глубину?
– То же самое! Только это психологическая акклиматизация. Если сразу спуститься на две недели – крыша съедет! В первый спуск – в пещере все вокруг враждебное. Во второй – легче. Четвертый выход – ты уже как у себя дома! И с каждым днем – странный момент! – пещера тебе кажется короче и короче. Вначале думаешь: господи! триста метров – это так далеко до поверхности! К концу экспедиции тебе уже кажется: это так близко!
– Как вы там обитаете неделями? В чисто бытовом плане.
– Палаточка, примус, спальник, хорошая компания. Единственно, нет дня и ночи. Но вот время летит раза в два быстрее. Если не в три. Ты шнурки завязывал, тебе кажется, восемь минут, а на самом деле полчаса. Ел, кажется, час, а на самом деле – три. Французские спелеологи проводили эксперименты: человек находился без часов под землей и очень быстро перестроился на 48‑часовые сутки! Оказывается, 24 часа человек под землей спокойно спит и столько же потом работает. Есть даже такой термин в спелеологии: сбиться. Эта двойка сбивается! То есть они встали не в семь утра, а уже в девять. Легли не в одиннадцать, а в час.
– Какие развлечения в пещере?
– Это прежде всего разговоры, лежа в палатке или в гамаках. У спелеологов есть выражение: «Ладно, мы с тобой в пещере поговорим об этом!». В пещере человек более откровенен, более сентиментален, мы можем обсудить очень сложные вещи – те, что наверху никогда бы не затронули.
– Что-то туда вниз берешь: ноутбук, плеер?..
– Нет. Экономим во всем, каждый грамм. Мы даже ложки иногда не берем. Скальными крючьями едим.
P.S.
Такое впечатление, что и на поверхности сутки для Провалова длятся 48 часов. Через неделю он едет в Питер – бежать марафон, потом с женой рванет на Монблан. Затем – международная экспедиция в Пиренеи. Жизнь – сплошное приключение. В прошлом году поднялся на Эверест – высшую точку Земли, завтра спустится в нижнюю точку. Были и экспедиция в Амазонию, плен у индейцев и побег… Но об этом в следующий раз…
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Денис ПРОВАЛОВ
Родился 29 марта 1969 года.
Старший преподаватель кафедры теории и методики прикладных видов спорта и экстремальной деятельности РГУФКСиТа, президент федерации спелеологии Москвы, член международной ассоциации исследователей пещер CAVEX.
5 ДОСТИЖЕНИЙ ДЕНИСА ПРОВАЛОВА:
В 2001 году спустился на рекордную глубину 1710 м в пещере Крубера-Воронья
В 2006 году в Севилье (Испания) выиграл первый чемпионат мира по спортивной спелеологии, установив мировой рекорд в спелеоконтесте на дистанции 120 метров.
В 2007 году спустился на рекордную глубину 2190 м в пещере Крубера-Воронья
В 2012 году победил в скоростном восхождении на Эльбрус на дистанции от лагеря «Бочки» (3800 м).
В 2013 году поднялся на Эверест, установив рекорд мира по сумме «высота подъема + глубина спуска» – 8848 м + 2140 м = 10 988 м
Виктор Гончаренко: «Кубань» подпишет еще одного игрока
