Мы нашли старейшего нашего олимпийца. Ему скоро 99 лет, и сейчас он под бомбами в Израиле
- У нас всё время стреляют, взрывы и звуки сирен, – бодрым голосом говорит мой собеседник на другом конце провода. – Нет, мы с братом никуда не эвакуировались. Будем в Ашкелоне до конца. Куда нам уже ехать?
Я слушаю эти слова и пытаюсь осознать, с кем именно мне выпала честь говорить. Это непросто, когда рядом сама История. Юлен Исаакович Уралов. Человек, переживший Сталинградскую битву. Старейший из всех живущих советских участников Олимпиад, двукратный чемпион СССР по фехтованию на рапирах. Старейший олимпиец-фехтовальщик мира. Через месяц с небольшим ему исполнится 99 лет.
ВНИМАНИЕ: РОЗЫСК ЧЕМПИОНОВ
Я, Евгений Слюсаренко, главный редактор «Советского спорта», почти уверен, что вы, читатели 2023 года, вряд ли когда-то слышали о Юлене Уралове, хотя впервые наша газета рассказала о нём 74 года назад и с тех пор писала десятки лет (не устаём напоминать про наш проект с «Яндексом» и РГБ, благодаря которому можно найти буквально всё и всех, о чём/ком «Совспорт» писал с момента основания более 100 лет назад).
Например, по итогам чемпионата СССР 1949 года в Тбилиси, где дебютант соревнований из Киева занял третье место, старший тренер сборной Виталий Аркадьев (брат-близнец легендарного тренера футбольной «команды лейтенантов» Бориса Аркадьева) рассыпался ему в похвалах: «Обладая тонкой техникой и хладнокровием, этот многообещающий боец планомерно «давит» на противника несокрушимостью своей защиты и добивается победы».
Так вот, сложно обвинить даже продвинутых болельщиков, что они не знают о Юлене Уралове, несмотря на его достижения и невероятный вклад в развитие отечественного фехтования. Потому что ни в России, ни в странах бывшего Советского Союза так и не сложилось «систем слежения» за нашими великими олимпийцами. Никто, включая официальные органы, не обладает достоверной информацией не только обо всех участниках Олимпиад, но даже зачастую о медалистах и чемпионах.
Мы, небольшая группа исследователей-энтузиастов, это окончательно поняли, когда восстановили несколько почти гоголевских историй. Например, после празднований столетия олимпийского чемпиона по стрельбе – 1956 Василия Борисова обнаружили, что на самом деле он, всеми забытый, умер в Москве 20 лет назад. Или наоборот: по энциклопедиям выходило, что знаковая фигура советского легкоатлетического спринта 1960-х Валентина Большова ушла от нас в 2002 году, а произошло это печальное событие в Испании только этой весной.
За полгода работы нам удалось восстановить биографии примерно четверти всех советских олимпийцев периода 1952-1972 годов, а впереди ещё вдвое больший объём работы. Присоединяйтесь – нам нужны такие же фанатики. Пишите по контактам, указанным на сайте «Совспорта».
Кстати, по итогам наших расследований интересен топ-5 старейших из живущих наших участников Игр? А пожалуйста. Только подчеркну, что список этот неофициальный, и мы будем рады любым поправкам.
ЖИЗНЬ ЗАМЕЧАТЕЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА
Масштаб личности Уралова такой, что даже как-то неловко посвящать ему, что называется, «статью». Про него надо делать жизнеописание с парой десятков глав, совпадающих по хронологии с историей жизней миллионов наших родных и близких. Я даже сейчас возьму на себя смелость и, воспользовавшись цитатами Юлена Исааковича из его невероятно редкой автобиографии 2004 года, набросаю черновик оглавления такого будущего труда.
Про имя: «У друга детства полное имя было Виленин (Владимир Ильич Ленин), а у меня – Юлен (юный ленинец). Правда, родители не учли, что я не всю жизнь буду юным».
Про национальность: «Кто я такой? По паспорту я – еврей, но мой родной язык русский, и думаю я по-русски. Родители, хоть и понимали идиш, но между собой говорили только на русском. Еврейские обычаи и праздники я не знал и никогда не соблюдал».
Про репрессии: «Мы с мамочкой и младшим братом не видели отца с 1938 года. Получив два выговора, он сел на поезд и поехал в Москву искать правду. Встретил в коридоре генерала – приятеля времён Гражданской войны. Тот сказал: «Едем со мной на стройку в Воркуту. Если ты вернёшься в Киев, то приедешь в другом качестве».
Про Сталинград: «Когда мы штурмовали здание, я пробежал мимо прислонённого к балке немца, ошибочно считая, что он мёртв. Бежавший за мной напарник выбил из его рук автомат, готовый к очереди… Шесть суток мы отбивали яростные попытки неприятеля отбить здание, хотя всё, что от него осталось — это каркас. Из 38 человек в живых оставалось 12».
Про Олимпиаду-52: «В день церемонии открытия было пасмурно, с утра накрапывал дождик. В подсобных помещениях, тесно прижавшись, стояли тысячи спортсменов разных национальностей. Прибежали промокшие две австралийские девушки, их подхватили под руки и держали над головами, передавая друг другу. Девушки смеялись, визжали, просили их отпустить, но при всём нашем желании не было свободного сантиметра».
Про карьеру арбитра: «Узнав от меня, что судья набожен, наш тренер позвал его за портьеру, упал перед ним на колени, возвёл руки к небу и завопил по-русски: «Что же ты, сукин сын, делаешь? Веришь в бога, а сам занимаешься безобразием!». После этого итальянец судил наших девушек грамотно и объективно».
Про СССР: «Я был активным коммунистом, перед Хельсинки меня избрали секретарём парторганизации сборной СССР по фехтованию. Но время шло, я взрослел, менялись взгляды. Помню наш первый выезд за границу в Венгрию. Я был удивлён, что венгры, воевавшие на стороне Германии, живут лучше, чем советские люди, которые освободили их от фашизма».
Про Чернобыль: «14 часов я простоял в очереди, чтобы взять два плацкартных билета до Одессы для мамы и невестки с внучкой. Вагоны буквально брались штурмом, внучку мы передали через окно. Ехали они всю ночь, сидя на одной полке. Жизнь в Киеве разделилась: до взрыва и после. Все увидели преступную ложь системы».
Про эмиграцию: «Чернобыль постоянно давал о себе знать. Больницы в столице Украины были переполнены, попасть на приём к врачу и сделать анализы было целой проблемой. Мы поняли: если хотим сохранить здоровье семьи, надо уезжать. Чемпионат СССР – 90 в Киеве в роли главного судьи был моим последним».
Про противостояние израильтян и палестинцев: «В западной печати часто пишут, что виноваты обе стороны. Полный абсурд. Если хулиган ударит человека, а тот даёт сдачи, разве можно это назвать обоюдной дракой?!».
УВИДЕТЬ ПАРИЖ И ДОЖИТЬ ДО 100 ЛЕТ
«Что такое самоотверженность? Когда твой ученик живёт за границей, тебе почти 99, но ты каждый день приходишь в клуб и даёшь ему урок», – написал этим летом у себя в соцсетях известный израильский фехтовальщик Григорий Бескин и опубликовал селфи с Ураловым.
- Вы всё ещё продолжаете ездить в зал? Невозможно поверить.
- Прямо сейчас, конечно, нет – из-за войны в Ашкелоне всё закрыто. А ещё несколько недель назад ученики возили на машинах, я садился на стул – и так работал. Пока даю уроки – живу.
Юлен Исаакович рассказывает, что любимая жена Люся, с которой они были женаты семь десятков лет, скончалась два года назад. С тех пор живут вместе с младшим братом Вовой («Вове» 86 лет, вы понимаете) вдвоём. Говорит, что большая фехтовальная семья не забывает – звонят из Украины, России, со всего бывшего Союза, подгадывают под главные даты: 9 Мая и день рождения.
- Поздравление с 95-летием прислал Алишер Усманов, тогдашний президент Международной федерации, – подхватывает брат Владимир. – Было очень приятно и трогательно. Среди прочих подарков он пообещал: выбирайте любой турнир – поездка за наш счёт. Юлен, конечно, сейчас ходит с трудом, но чем чёрт не шутит, брат – рванём в следующем году на Олимпиаду? Как раз под столетие, а?
Шутки шутками, большая фехтовальная семья, но, может, сдержите обещание экс-президента – отвезёте своего старейшего олимпийца в Париж?
