Начальник отдела антидопингового обеспечения Росспорта Александр Деревоедов: Пекин генный допинг не сразит. Все олимпийцы России прошли тесты на запрещенные препараты

ДО ОЛИМПИАДЫ В ПЕКИНЕ – 8 ДНЕЙ
ВСТРЕЧА ДЛЯ ВАС

На днях гостем редакции «Советского спорта» стал начальник отдела медицинского, научного и антидопингового обеспечения Росспорта Александр Деревоедов. Он рассказал о том, сколько проб сдали в этом году члены сборной России, как стать офицером допинг-контроля, стоит ли спортсменам, больным астмой, участвовать в Паралимпиадах и о многом другом.

«ЛЕГКОАТЛЕТОВ «ПРОШЕРСТИЛИ»

— Александр Анатольевич, как проходила подготовка к Играм по линии вашего ведомства?

— Мы должны были обеспечить обследования всех участников Олимпиады. Создание RusADA – российского антидопингового агентства тоже несло немало хлопот. Появление национального агентства очень важно, это одно из условий соответствия страны кодексу Всемирного антидопингового агентства (ВАДА).

В структуре антидопинговой службы несколько независимых организаций – антидопинговый центр, включающий в себя четыре лаборатории, центр спортивной подготовки и другие. RusADA будет ключевым звеном.

Подготовка к Олимпиаде началась с января. Как только становился известен кандидат в сборную, мы проводили с ним работу. В итоге те 467 олимпийцев, что представят команду в Пекине, прошли за это время неоднократное обследование на наличие допинга. Некоторые по три-четыре раза сдавали пробы.

— От чего зависит количество обследований каждого спортсмена?

— Есть виды спорта, где риск применения допинга выше. Это циклические виды — велоспорт, гребля, легкая атлетика, плавание и другие. В игровых видах вероятность использования допинга меньше. Потому основное внимание мы уделяли именно циклическим видам. Например, по согласованию с руководством Федерации легкой атлетики мы в этом году взяли у спортсменов в четыре раза больше проб, чем за аналогичный период в прошлом сезоне.

«СРЕДИ ВРАЧЕЙ ЕСТЬ ДВОЕЧНИКИ»

— Выявили положительные пробы у членов сборной?

— Если у спортсмена обнаружен допинг, он уже не член сборной.

— То есть положительные пробы были?

— Да, но я не могу распространяться об этом…

Помимо взятия проб у спортсменов, мы провели занятия со всеми врачами сборных команд, рассказали об изменениях в списке запрещенных препаратов и напомнили врачам об их обязанностях.

— Экзамены на знание врачами предмета сдаются?

— Занятия как раз сочетались с экзаменами.

— Были двоечники?

— А куда ж без них? – улыбается Деревоедов. — На самом деле зачеты рано или поздно сдали все. Проблемы чаще были с заполнением мудреной документации у врачей, не имеющих опыта работы с такими документами. Но могу сказать, что на Олимпиаду поедут только опытные врачи.

— Сколько всего медработников отправится в Пекин?

— Более 60.

— Это много или мало?

— Это соответствует запросам, которые подавали нам сборные по разным видам спорта. Кстати, впервые в антидопинговой лаборатории на Олимпиаде окажется представитель России. Там всего будет около 20 человек. И за анализы на наличие эритропоэтина станет отвечать наш врач.

«ЗА САБОТАЖ НЕ НАКАЗЫВАЮТ»

— На какие деньги существует RusADA?

— RusADA участвует в конкурсах на выполнение услуг по обеспечению антидопинговой поддержки. Агентство эти конкурсы выиграло и получило деньги. Оно также заключает договоры с федерациями, оплачивающими его услуги. Помимо этого есть спонсорские деньги.

— Как спортсмены относятся к частым пробам на допинг?

— Нормально относятся, с пониманием. Мы, кстати, изменили сам подход к взятию проб — выезжаем на дом к спортсмену. У RusADA появилась такая возможность – раньше этого не было.

— Часто от спортсменов слышатся жалобы, что невозможно выполнить условия ВАДА, требующее информировать о местонахождении атлета на несколько месяцев вперед.

— Для этого существует порядок обновления информации. Никто не заставляет спортсменов следовать графику, написанному на квартал вперед. Надо просто заполнить бланк об изменении своих планов и отослать его по факсу или по электронной почте в представительство ВАДА.

— На прошлогоднем «Тур де Франс» лидера общего зачета Микаэля Расмуссена дисквалифицировали за то, что он не оповестил работников ВАДА об изменении места тренировок. Фактически датчанина наказали не за допинг, а за то, что его не нашли.

— Могу сказать, что нарушением антидопингового кодекса является не только употребление запрещенных препаратов. Если спортсмена в течение 18 месяцев трижды не нашли в указанном им месте – это тоже нарушение. После двух первых случаев он получает письменное уведомление, после третьего его дисквалифицируют.

— Многие спортсмены пытались оспорить решение ВАДА в Международном суде в Лозанне. Ни одна из этих попыток не увенчалась успехом. Решения ВАДА обжалованию не подлежат?

— Вопрос надо разделить: если у атлета найдена запрещенная субстанция, то доказать свою невиновность ему почти нереально. Механизм здесь таков: при нахождении допинга автоматически включается механизм дисквалификации. Дальше вступают в силу смягчающие (или отягчающие) обстоятельства, которые позволяют в ряде случаев снизить срок отлучения от спорта с двух лет до нескольких месяцев. Но вопрос нахождения субстанции здесь принципиален. Правда, есть один момент, когда вина спортсмена может быть признана нулевой: если будет доказано, что он стал жертвой саботажа со стороны соперника. Но на моей памяти ни одного такого случая не было.

— А какое наказание предусмотрено за саботаж?

— Честно говоря, о прямом наказании именно за саботаж в кодексе ВАДА ничего не сказано. Но, думаю, он подпадает под действие сразу нескольких статей о нарушении правил ВАДА.

«АРМСТРОНГ НЕ ИМЕЛ ФОРЫ»

— Во время занятий спортом человек испытывает серьезные перегрузки. Есть ли четкая граница между необходимой организму спортсмена медикаментозной поддержкой и применением допинга?

— Есть четыре критерия включения препарата в запрещенный список. И только наличие одновременно двух критериев позволяет включить препарат в допинг. Первое – это вред здоровью, второе – создание преимущества перед соперниками, третье – противоречие духу спорта, четвертое – маскировка действия других препаратов.

— А если человек не может обойтись без запрещенных препаратов? Например, если у него астма?

— Нет ничего проще, чем получить разрешение на употребление, к примеру, ингаляционных «пшикалок». Если вы докажете, что у вас астма, вам разрешат их использование.

— Но при этом складывается ситуация, когда человек совершенно легально получает право употреблять допинг. Но если он такой больной, не место ли ему на Паралимпийских играх? Ведь не секрет, что спортивные результаты у Армстронга или Бьорндалена пошли в гору после «визы» на прием запрещенных препаратов.

— Насчет Паралимпиады, я думаю, вы утрируете. Что касается Армстронга или Бьорндалена, то вряд ли наличие недуга давало им преимущество. Заболевание Армстронга было очень серьезным. Я знаю, какие препараты используются в данном случае, и должен сказать, что иногда они могут дать преимущество. Но вопрос не в том, чтобы вообще не дать преимущества, а чтобы у человека были медпоказания для использования препарата.

— Многие врачи жалуются на то, что список запрещенных препаратов столь огромен, что запомнить его нереально. Говорят, что сложно даже оказать спортсмену экстренную помощь, поскольку сперва надо заполнить кучу документов. Сначала надо получить разрешение, а только потом можно оказывать медпомощь. А ведь часто речь идет не только о здоровье, но и о жизни спортсмена!

— У вас не совсем верные данные: если атлет нуждается в неотложной помощи, она оказывается немедленно. Ничего заполнять не надо. При этом врач может использовать любой препарат, который он считает показанным в данной ситуации. И только потом он должен заполнить бланк, где указывает, что использовал запрещенную субстанцию или запрещенный метод.

«ОФИЦЕРОМ ДОПИНГ-КОНТРОЛЯ МОЖЕТ СТАТЬ КАЖДЫЙ»

— В нашей стране нередко можно с помощью подкупа уйти от ответственности: проехать на красный свет или «откосить» от армии. Способно ли ваше ведомство обеспечить честность своих работников?

— Эта проблема существует. И не только у нас, у ВАДА тоже. Могу рассказать, как мы поступаем в случае сомнений: делаем ДНК-тесты – сравниваем разные пробы по ДНК. О результатах этих тестов, извините, не скажу. Второй метод борьбы с коррупцией – аудит. То есть человек едет брать пробу, туда же приезжает еще один человек и анализирует деятельность офицера допинг-контроля, а потом докладывает нам.

— А какие зарплаты у офицеров допинг-контроля? Им есть чем рисковать?

— Я не могу назвать цифры. Но могу сказать, что сейчас зарплата значительно выше, чем в те времена, когда офицеры допинг-контроля работали в другой структуре до создания RusADA.

— Сравнимы ли они с зарплатами в других странах?

— Сравнимы, за исключением USADA (американского антидопингового агентства. – Прим. ред.) – там они намного выше.

— Сколько сейчас офицеров допинг-контроля в штате RusADA?

— Всего 11 человек.

— Маловато…

— Мало – слабо сказано. Правда, еще примерно такое же количество людей есть в регионах. Вообще наша цель – сократить до 6—8 человек московское представительство RusADA и значительно увеличить количество внештатных офицеров допинг-контроля в регионах – где-то до 50 человек.

— А что нужно, чтобы стать офицером допинг-контроля?

— Ничего. Не нужно даже медицинского образования. Есть только два условия: человек обязан быть совершеннолетним и не должно быть конфликта интересов, то есть офицер допинг-контроля не должен быть связан с конкретным видом спорта. Если он всю жизнь занимается футболом, его не отправят брать пробу у футболистов. Так что милости просим, приходите.

— Существует ли сейчас такой вид допинга, который нельзя обнаружить?

— Я о таком не знаю. А слухи ходят разные. К примеру, о китайских спортсменах. Но я не думаю, что они используют что-то незаконное. Мир тесен, и что-то утаить сложно.

— Сейчас ходит много разговоров о генном допинге.

— На сегодня реальной проблемы генного допинга нет. Как, впрочем, и методов его выявления. Но то, что реальная опасность существует, – это факт. Не исключено, в ближайшем будущем. В теории известны возможные механизмы переноса генов. Но работ таких, насколько мне известно, пока нет. В мире известно два случая, когда люди спорта обращались к специалистам в медицине с просьбой разработать генные методики: в Германии и Китае. Кстати, один из руководителей ВАДА недавно сказал мне: «Будьте готовы, что в Сочи вам придется делать анализ на наличие генного допинга».

— Как далеко, по вашим сведениям, продвинулись исследователи генного допинга?

— Пока изыскания ведутся на уровне экспериментов. Переносить разработки на человека пока рискованно. Могу точно сказать, что угрозы применения генного допинга в Пекине нет. А вот что будет дальше, загадывать не берусь.

РЕЗУЛЬТАТЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЛАБОРАТОРИЙ ВАДА В 2007 ГОДУ

	Количество взятых проб	Количество положительных проб	Процент положительных проб
Олимпийские виды спорта	174 483	3 375	1,93
Неолимпийские виды спорта	49 415	1 027	2,08
Всего	223 898	4 402	1,97

ДИНАМИКА РОСТА КОЛИЧЕСТВА ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ ПРОБ

	2003	2004	2005	2006	2007
Олимпийские виды	1707	2 145	2 958	2 915	3 375

МАРИХУАНА – ТРЕТИЙ ПО ПОПУЛЯРНОСТИ ВИД ДОПИНГА

Эксперты ВАДА разделили виды допинга по частоте употребления. Первое место уверенно занимают анаболики, на третьем – легкие наркотики, на девятом – тяжелые.