Начальник отдела антидопингового научного и медицинского обеспечения Росспорта Александр Деревоедов: «В деревне и не должно быть офицеров ВАДА»
ПЕКИН-2008
РЕПОРТАЖ ИЗ ОЛИМПИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ
– Ярослав Рыбаков в интервью «Советскому спорту» утверждает, что офицеры ВАДА в Олимпийскую деревню не заглядывают, а «местный» допинг-контроль несерьезен.
– Здесь нет офицеров ВАДА. Они и не должны тут быть. По регламенту проведения Олимпиад все права на осуществление допинг-контроля на это время передаются оргкомитету Игр. Он и осуществляет контроль – соревновательный и внесоревновательный. Поэтому я не очень понимаю, что удивительного в том, что «в деревне нет ВАДовцев».
– Пробы берут, проверяют и выносят вердикт только китайские специалисты?
– Основной состав это, действительно, китайцы. Но есть 20 экспертов из других стран, в том числе и из России. Шапероны – волонтеры, сопровождающие спортсменов на допинг-контроль, – тоже из разных стран.
– Лаборатория, в которой анализируют пробы, местная? Или склянки отправляют, скажем, в Париж?
– У китайцев, как и у всех остальных стран, имеющих лаборатории для взятия допинг-проб, оборудование примерно одного уровня. Разница в том, кто быстрее осваивает самые новейшие методики. Полный спектр запрещенных препаратов, я думаю, они способны выявлять и здесь. То, что я успел увидеть, выглядит профессионально.
– То есть заявление о том, что лишь три лаборатории на планете могут точно выявить все самые новейшие разработки – не соответствует действительности?
– Когда говорят, что в Москве, например, лаборатория хуже, чем в Лозанне и Париже, люди не представляют, о чем говорят. Аппаратура – та же. Методики выявления, может быть, доходят к нам чуть позже.
– Доводилось слышать, что в Пекине наших спортсменов, особенно легкоатлеток, заставляют сдавать пробы неоправданно часто. Чуть ли не по пять-шесть раз?
– Когда нас собирали перед открытием Игр, организаторы сказали: количество проб будет регламентировано, допинг-офицеры будут действовать в рамках здравого смысла. Сейчас же у нас, как и у представителей некоторых других стран, в частности, Белоруссии, возникает ощущение: наших атлетов проверяют за рамками этого здравого смысла. По окончании Игр надеемся получить объяснения. А также данные по взятым пробам – информация эта закрытая и рассылается ограниченному числу организаций.
