Андрей Родионенко: Лишь бы крылья не подрезали
По-хорошему, надо было отпустить Андрея Федоровича с богом, не мучить на ночь глядя. После растянувшегося на неделю олимпийского гимнастического турнира, выпавших на его долю волнений и переживаний выглядел тренер откровенно уставшим. Но на следующее утро – ни свет ни заря – сборная в полном составе улетала в Москву, а значит, этот поздний вечер – единственный шанс поговорить с Родионенко по горячим следам о закончившемся соревновании и не только о нем. Вот и колесил я вместе с командой по ночному городу в двухэтажном лондонском автобусе…
ПРОСТИТЕЛЬНАЯ СЛАБОСТЬ
– Специально не бреетесь, Андрей Федорович?
– Заметно? Прошу простить, не люблю выглядеть неопрятно, но с начала финалов в отдельных видах и до их окончания решил не брать в руки бритву. Вот уже три дня... Может, со стороны мое поведение несколько наивно, но раз традиция существует, почему бы ее не придерживаться?
– Этому вас зять научил, Вячеслав Фетисов?
– Ну да, в хоккее, особенно в североамериканском, принято: со стадии плей-офф команда не бреется на удачу. Вот и я попробовал.
– Впервые?
– И на чемпионатах мира так делал.
– Сработало?
– Один раз не побреешься, а потом сам начинаешь верить... Знаете, у каждого свои слабости, надеюсь, моя простительна.
– Тем более что в итоге уезжаете из Лондона не с пустыми руками. После Пекина, где Голоцуцков дважды становился третьим, здесь разжились золотой медалью, тремя серебряными и четырьмя бронзовыми…
– Безусловно, за четыре года удалось шагнуть вперед.
– Вы уже сказали: «Нас ждет Рио». Надо полагать, подразумевалась не только команда, но и ее главный тренер?
– Не знаю пока, хватит ли меня еще на четыре года. Все зависит от условий, которые будут созданы.
– Так у вас вроде бы и сейчас все в ажуре, база «Озеро Круглое» соответствует мировым стандартам.
– Не совсем так. На каждом уровне мастерства возникают вполне определенные требования. Многое у нас пока существует в теории, а на практике этого нет.
– А если конкретнее?
– Спортивная медицина. Едва ли не главная проблема. Делается немало, но этого недостаточно. Люди по-прежнему выступают ценой собственного здоровья, а это никуда не годится. Ребята хоть как-то успевают вызреть, есть объективные критерии, которые при всем желании не перепрыгнуть. Скажем, в многоборье раньше определенного возраста не пройти, на кольцах работать не получится.
А у девчонок ограничений в этом смысле нет, вот и идут совсем маленькие, несформировавшиеся. Обратили внимание, какие крупные американки? Особенно на фоне наших. Комовой элементарно не хватило.
– «Физики»?
– Здоровья. Обычного крепкого человеческого здоровья. Не набрала, не успела. Поэтому день Виктория может пройти под фанфары, а на другой посыпаться. Восстановительный процесс у нее дольше, чем у остальных.
– Но и Мустафина выступала после тяжелой травмы.
– Алия в папу. Слава богу, есть в кого. Мы же помним: Фаргат был призером Олимпиады в Монреале по греко-римской борьбе. Крепкие гены дочери передал.
– А Комова? У нее оба родителя гимнасты, мама – чемпионка мира...
– Чистая правда, но год разницы с Алией дает о себе знать. Вика ведь родилась в 1995‑м и сейчас находится в пубертатном процессе, позднем и сильно затянувшемся. Это остро чувствуется. На юношеской Олимпиаде в Сингапуре Комова была совсем другой, а после этого как началось...
– Может, зря форсировали, рано бросили ее в топку?
– Мы никуда не гнали. Она самостоятельно развивалась в рамках возрастных, физических, технических параметров, но последние года полтора Вика стала резко прибавлять, растет не по дням, а по часам. Это очень сложно, вегетатика отстает, задерживается. Одно слово: пубертат.
БЕЗ ПРАВА НА ОШИБКУ
– Выиграть многоборье здесь, в Лондоне, Комова могла?
– Шансы были реальные. Она ведь вполне обоснованно стала второй на чемпионате мира в Токио год назад и после этого восполнила программу.
– Ее не засудили в Японии?
– Понимаете, при желании о предвзятости арбитров можно говорить бесконечно. Это происходит на каждом шагу. Но сегодня кивать на судей, пожалуй, не стоит. Вика изначально ошиблась в опорном прыжке. То ли недооценила, то ли не собралась… У нее есть такое качество: на разминке Комова слегка расхлябанна, а на выступление мобилизуется. В этот раз вариант не сработал. Потом Вика собралась, но потерянный «полтинник» не наверстала.
С другой стороны, оценки соперниц тоже вызывают вопросы. Программа на брусьях американки Дуглас, которая в итоге стала абсолютной чемпионкой, несопоставима с той, которую показала Комова. Потерянное на прыжке Вика должна была вернуть на брусьях. А судьи оценили разницу только в три десятых… За счет сложности. Получилось, Габриэлла выступила безупречно, без единой помарки. Так не бывает, в мире нет идеала. И на Солнце есть пятна…
– А когда мужики шли вторыми в командном турнире и вдруг встали…
– Нельзя так говорить. Это все из-за формата соревнований. В квалификации работает формула 5–4–3. Иными словами, в команде пять человек, на помост выходят четверо, в зачет идут результаты троих лучших. В финале схема другая: 5–3–3. Трое соревнуются, и все результаты учитываются.
Это ненормально. Слишком жестко, даже жестоко. Людей лишают права на ошибку. Психологическое давление страшное, невероятное! Все ропщут на этот формат, но FIG, международная федерация, стоит на своем. Якобы в интересах телевидения. Такой ценой хотят повысить зрелищность гимнастики, а фактически подвергают спортсменов дополнительному испытанию на прочность. Кому это нужно? Уж точно не нам. Такие штучки даром не проходят, нанося удары по психике. Спорт сам по себе very stressfully, а тут еще грузят сверх меры…
Когда ребята почувствовали, что могут зацепиться за серебро, нервишки сдали. Хотя дрогнули именно те, от кого менее всего ждал подобного. Белявский на коне и Баландин на брусьях. В результате-то мы уступили соперникам всего ничего.
– Опыта не хватило?
– Ну конечно! Американцы, японцы и даже южнокорейцы имеют по два равноценных состава. Китайцы – три. А у нас один с трудом набирается. Практически всех лучших можете видеть здесь, в этом автобусе. Дома, в Москве, остались единицы.
Вот корень проблем! Нужна жесткая конкуренция внутри команды, высокий уровень чемпионата России, качественный резерв. Мелкие недоработки на низших ступенях так или иначе отражаются на гимнастической элите страны, на национальной сборной России. Чуть сильнее натянешь струну, и она лопнет. Breaking…
ТЕЛЕФОННЫЙ СПРАВОЧНИК
– Заметил, периодически соскакиваете на английский язык, Андрей Федорович. Вам так проще мысль формулировать?
– Порой на русском труднее найти точное отражение. А в гимнастике ведь вообще используют много имен собственных, терминологию, которая зачастую не вполне понятна широкому зрителю. Вот что значит перелет Ткачева, петля Корбут или сальто Егера? Почти все великие, таким образом, оставили свой след, увековечили имя. Вот и получается: имеем не названия элементов, а какой-то телефонный справочник! С одной стороны, неплохо, память о том, что выдающегося сотворил на помосте спортсмен, с другой – неспециалисту не разобраться, о чем именно речь.
– А у кого-то из ныне действующих есть шанс так прописаться в истории?
– Безусловно! Давид Белявский первым сделал уникальный соскок на брусьях. Два сальто вперед согнувшись. Это фирменный элемент, который он начал исполнять года полтора назад, выступил с ним на чемпионате мира.
У Комовой есть авторский элемент на брусьях. Полное название звучит сложно: перелет с нижней жерди на верхнюю из стойки на руках согнувшись оборотом назад с поворотом кругом. Вот может комментатор произнести это за несколько секунд? Нет, конечно. Проще сказать: перелет Комовой, и профессионалам все будет ясно...
– Тренерская работа в этом смысле неблагодарная. Если только не придумать методику, чтобы с конкретным наставником ассоциировалась.
– В спорте люди амбициозные и в определенном смысле тщеславные, но тренер обязан больше любить учеников, чем себя. Знаете, когда я работал с юношеской командой Советского Союза, из которой потом вышли Саша Ткачев и Саша Дитятин, у нас был гимн с такими словами: «Тренером быть непросто. Им нужно хотя бы родиться». По-моему, лучше не скажешь.
– О последних годах, проведенных на «Озере Круглом», не пожалели?
– Было трудно, не скрою, но за четыре года после Пекина удалось провести смену поколений. Предшественники сделали что могли и ушли, а новые ребята мощным рывком сократили отставание от лидеров мировой гимнастики. Был момент, когда нас стали воспринимать в качестве мальчиков для битья, а сейчас опять зауважали. Сначала мы на Европе зубы показали, потом на чемпионате мира. В нашем виде спорта иерархия жесткая. На это и соперники внимание обращают, и судьи. И когда в Токио мы выиграли, все отметили: спустя восемь лет Россия вернулась в элиту.
СЛОВО НЕ ВОРОБЕЙ
– У этой команды потенциал не исчерпан?
– Наоборот! Она на взлете. Ребята готовы стартовать на высочайший уровень, без лишних объяснений понимают, что им нужно, куда дальше расти и развиваться. Нацеленность, самодисциплина – везде полный порядок. Лишь бы крылья не подрезали.
– Кто?
– По-разному бывает…
– Насколько понял, персонально у вас, Андрей Федорович, есть оппозиция внутри Федерации спортивной гимнастики России.
– Ничего об этом не знаю. Наверное, есть, но мне некогда об этом задумываться. Нигде не выступаю, ничего не пишу, стараюсь интервью реже давать, поскольку прекрасно отдаю отчет, чем грозит каждое произнесенное слово.
– А вот Алексей Немов не смолчал, прямо заявил, мол, Родионенко пора уходить на покой.
– Он вам такое говорил? Не было этого.
– Интересная история! Могу запись показать.
– А я слышал, что провели расследование и извинились за Алексея передо мной, это не его слова. Наверное, кому-то хочется поднять шум, устроить скандал… Я никогда не стремился в главные тренеры. Работал старшим в молодежной команде, куда меня пригласил Юрий Титов, но после Олимпиады в Сеуле создалась такая ситуация, что я написал заявление и принес его в отдел кадров. Люди смотрели в изумлении: выиграл золото – и уходит.
– Конфликт с Аркаевым?
– В частности. Поработал какое-то время в школе профсоюзов, а потом уехал в самую дальнюю страну, которая есть на свете. В Австралию. Чтобы никого не слышать и не видеть.
Передо мною ставилась задача попасть на Олимпийские игры, где австралийские гимнасты до того ни разу не были. Выступили. И весьма неплохо.
Всегда стараюсь браться за то, что мне по силам, полагаюсь исключительно на профессионализм. Это самый надежный инструмент. В конечном итоге время все расставляет по местам. Жизнь показала, что я правильно сделал, решив тогда уехать.
– Главное, что вовремя вернулись.
– Нам полугода не хватило, чтобы довести до уровня мужскую команду. Не нашли пятого человека. Пробовали и так, и эдак… «Узок круг этих революционеров». Поэтому в квалификации выступили неплохо, а на финал запаса не хватило. Но ничего, до Рио время есть. Если, конечно…
– Договаривайте, Андрей Федорович, заканчивайте фразу.
– Мы же в России живем, никто не знает, что ждет завтра. Сегодня все мило улыбаются в глаза, а потом приходишь и узнаешь: ты тут больше не работаешь. Посмотрим. Жизнь научила верить людям до определенной черты.
Наши контракты заканчиваются осенью, и нет уверенности, что их продлят. Пока разговоров на эту тему не возникало. Поймите правильно, не о себе волнуюсь, а о тех, кто пришел со мной. Неопределенность нервирует. Людям нужно кормить семьи, и они вполне резонно хотят иметь гарантии. А я их дать не могу...
Вот приходит ко мне Женя Гребенкин и спрашивает: «Андрей Федорович, ну как?». Честно отвечаю, что сделаю все зависящее, но решение принимают другие. А человек год не был в родном Волжском, постоянно на базе с командой. Как у нас говорят, без выходных и проходных… Это не жертвы, нет. Так устроена система, и по-другому она работать не может. Пока поддержка со стороны ведомства Мутко очень хорошая, надеюсь, так будет и дальше.
– У вас-то силы остались?
– Не сомневайтесь! Я веду здоровый образ жизни в рамках профессионального отношения к труду. Так и напишите. Вот с утра перед рейсом побреюсь и опять буду в лучшем виде. Прилечу в Москву свеженький как огурчик…
Лондон-2012. Китай занимает первое место в медальном зачете. Россия - пятая
Возьмет ли Софья Очигава золото?За кого из наших болеть сегодня
