Бог дал мне один раз, но все сразу

 

Куда пропала двукратная олимпийская чемпионка в беге на 800 и 1500 метров Светлана Мастеркова, почему она не выступает? Этот вопрос очень часто задают читатели нашей газеты в письмах и телефонных звонках в редакцию. Впрочем, для тех, кто имеет доступ к спортивному каналу «НТВ плюс», секретов здесь никаких нет, поскольку они продолжают лицезреть знаменитую российскую легкоатлетку на экранах в роли… начинающей тележурналистки. Сегодня Мастеркова — гость нашей «Горячей линии».

СВЕТЛАНА МАСТЕРКОВА

ДАТА РОЖДЕНИЯ 7.01.68
РОСТ 168 см
ВЕС 60 кг
ПЕРВЫЙ КЛУБ «Труд» (Ачинск)
ЛЮБИМЫЕ КЛУБЫ «Луч» (Москва)
ХОББИ Катание на роликах и коллекционирование солнцезащитных очков
ЛЮБИМОЕ БЛЮДО Вся азиатская кухня
ЛЮБИМАЯ МУЗЫКА Паваротти. Все остальное — по настроению
ЛЮБИМЫЙ ФИЛЬМ«Сибирский цирюльник», «Чужие»

1-Й «ЗАБЕГ»
ВОПРОСЫ ЧИТАТЕЛЕЙ

БЮСТ ДЛЯ ДВУКРАТНОЙ ЧЕМПИОНКИ ИГР

— Светлана, звонит ваш большой поклонник Александр из Москвы. Проясните, пожалуйста, ситуацию. Я видел несколько ваших телерепортажей на канале «НТВ плюс», из чего сделал вывод, что вы завершили легкоатлетическую карьеру. В то же время никаких официальных сообщений на этот счет не было, да вы и сами не так давно заявили в прессе, что слухи о вашем уходе из спорта преждевременны.

— А я действительно еще не ушла. По крайней мере, сама себя убеждаю в том, что в любой момент смогу вернуться — мне так легче жить, мне это нужно для душевного комфорта. Поэтому и не стала устраивать пышных проводов.

— Значит, если вам завтра кто-то предложит их устроить и профинансировать, вы откажетесь?

— Абсолютно верно. Даже крупные дорогие подарки на меня не подействуют. Кроме того, не вижу острой необходимости в таких проводах. Верю, что обо мне и так не забудут и когда-нибудь появится обелиск, посвященный мне, или что-то в этом роде. Говорю об этом всерьез. А сегодня гоню от себя все мысли о том, что с легкой атлетикой покончено навсегда. Для меня она по-прежнему остается любимым делом, которое должно плавно перейти в другое любимое дело жизни.

— Это будет спортивная тележурналистика?

— Очень хочу надеяться на это.

ТЕЛЕЖУРНАЛИСТИКА — НОВОЕ ЛЮБИМОЕ ДЕЛО

— Алло, Света, вас беспокоит Андрей Таиров из Зеленограда. Ответьте, пожалуйста, почему традиционной профессии тренера, которую выбирает спортсмен после завершения карьеры, вы предпочли телевидение? Это ваш личный выбор или кто-то предложил?

— Это исключительно моя инициатива. В свое время канал «НТВ плюс» много рассказывал обо мне, транслировал соревнования, в которых я участвовала, поэтому я успела подружиться со многими прекрасными людьми, работающими там. В частности, с Анной Владимировной Дмитриевой, Юлией Бордовских, не говоря уж о Лане Чен, с которой мы когда-то вместе выступали под флагом легкоатлетической сборной. Я в первую очередь пришла к ним. Во многом мой выбор предопределил и пример Маши Киселевой, представляющей сейчас первый канал. Мне кажется, что она просто рождена для того, чтобы работать на телевидении: внешность, дикция, интеллект, умение вести себя перед камерой — все при ней. Только недавно вроде бы боролась за олимпийские медали в синхронном плавании, а сейчас уже прочно входит, на мой взгляд, в элиту российских телеведущих. Словом, мне есть на кого равняться и у кого учиться.

Что же касается вопроса, почему я отказалась от тренерской стези, тут все просто: у меня там вряд ли что-либо серьезное может получиться. Дело в том, что я всегда спешу, в любых жизненных ситуациях, и наверняка бы это делала на тренировках. Впрочем, я точно это знаю, поскольку проверяла. Это во-первых. А во-вторых, так, как тренировалась я, мало кто способен, а учить по-другому, заставлять делать это хуже и меньше не умею. А впрочем, не буду зарекаться: всякое может в конце концов случиться.

НАСТЫРНАЯ УЧЕНИЦА СТЫРКИНОЙ

— Светлана Мастеркова? Добрый день! Я из Курска. Зовут меня Грязнов Юрий Сергеевич. Очень жаль, что моя дочь, которая занимается легкой атлетикой, сейчас находится на тренировке и не может сама вам позвонить. Что бы вы могли пожелать таким, как она, начинающим легкоатлетам?

— В первую очередь, не бояться проигрывать. Чтобы побеждать, надо испробовать все: и проигрыши, и трудности во время подготовки. Мой первый официальный старт в жизни был неудачным, но как раз это поражение и заставило меня продолжать бегать. Вот такой настырной девочкой я оказалась. А потом мне повезло с тренером — Светланой Павловной Стыркиной.    

— Здравствуйте, Света. Это Михаил Малахов звонит из Москвы. Недавно я видел вас на передаче моего однофамильца «Большая стирка». Тема ее, если не ошибаюсь, звучала так: «Как обольстить мир». Вас не удивило приглашение на это шоу?

— А почему оно должно было меня удивить? Напротив, мне это польстило. Когда эта передача только-только появилась, я была в ряду первых, кого туда пригласили. Но тогда я улетела на чемпионат мира в Эдмонтон, поэтому пришлось отказаться. Уж не помню, какая была тема. А сейчас, видимо, обо мне вновь вспомнили. Передача, на мой взгляд, получилась веселой, интересной и красивой. Были очень приятные гости.

— А как вы считаете, вам действительно удалось обольстить весь мир, занимаясь спортом?

— Без всякой ложной скромности думаю, что у меня в самом деле получалось обольщать стадионы, о чем я и сказала на этом шоу. Не в том смысле, что я эдакая раскрасавица, от которой трудно отвести взгляд. Просто обольщение бывает разным, в том числе и духовным. На передаче, кстати, назывались разные виды обольщения. Во мне отметили суперуправление телом, ум и еще что-то, уже забыла. Но это самое главное.

КАСТРЮЛЯ ИЗ ОЛИМПИЙСКОГО СИДНЕЯ

— Алло, это из Подольска беспокоят. Могу я задать вопрос Мастерковой? Светлана, не могли бы вы вспомнить какие-то забавные случаи, произошедшие с вами на Олимпийских играх?

— Олимпиаду в Атланте с точки зрения смешных эпизодов можно сразу забыть, поскольку я там думала только о спорте и беговых дисциплинах. В Сиднее были одни слезы и огорчения, поскольку из-за травмы я не смогла закончить эти соревнования. Единственное, может быть, кого-то развеселит то, что финальный забег на моей любимой 800-метровой дистанции застал меня… в магазине, где я покупала кастрюлю для своего нового дома в Подмосковье. Кстати, должна в этой связи заметить, что всегда умела абсолютно отрешаться от событий, происходивших на стадионе, если не могла на них влиять. Во время беременности или перерывов, связанных с травмами, легкая атлетика меня вообще не интересовала. Я не следила за соперницами, поскольку точно знала, что вернусь и все станет на свои места: либо я вновь буду впереди, либо… Впрочем, другое меня не интересовало.

— Я звоню из подмосковного Селятина. Меня зовут Саша Мельников. Я ученик девятого класса. Интересно, а как знаменитая легкоатлетка Мастеркова относится к проходящему сейчас чемпионату мира?

— Я ничего не понимаю в футболе с точки зрения какой-то стратегии или тактики этой игры. Но у нас, легкоатлетов, есть некоторая обида на то, что стимуляция равноценных достижений в футболе и легкой атлетике совершенно несоизмерима. Так сложились обстоятельства, что победа на чемпионате Европы в легкой атлетике практически ничего не значит, гонораров за нее не платят, а в футболе одно лишь участие в Лиге чемпионов может обеспечить нашим футболистам безбедную старость. Мне кажется, что это несправедливо, хотя, если футболу оказывается такое внимание со стороны спонсоров, значит, он этого заслужил.

2-Й «ЗАБЕГ»
ВОПРОСЫ ЖУРНАЛИСТОВ «СОВ. СПОРТА»

«КАМЕННЫЕ» НОГИ, ИЛИ АВСТРАЛИЙСКИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ

— Как известно, Олимпийские игры в Сиднее завершились для вас уже в ходе первого забега, в котором вы из-за травмы сошли с дистанции. Вероятнее всего, он станет последним в вашей профессиональной спортивной карьере (по крайней мере, в легкоатлетической). Скажите, не результат ли это каких-то тактических или иных ошибок, допущенных при подготовке к Играм?

—Мне очень не хочется об этом вспоминать, но я все-таки попробую объяснить. Все произошло за двадцать дней до начала Олимпиады и, как это ни странно, во время легкой тренировки, когда вся основная работа в шиповках уже была позади. У меня порвались икроножные мышцы, которые, взяв на себя функции прооперированного в пятый раз ахиллова сухожилия, не выдержали двойной нагрузки. После этого, вплоть до вылета в Австралию, я вообще не тренировалась. Так что, представьте себе, с каким настроением я вышла там соревноваться! Общественное мнение, российские болельщики заранее повесили мне на грудь две золотые медали, но, посудите сами, на что я могла рассчитывать после двадцати дней без бега? Даже после тех небольших отрезков в один-два километра, которые все-таки позволила себе накануне, нога каменела…

— Тогда, может быть, вообще не стоило выходить на старт, ведь нашла же не готовая к выступлению француженка Перек повод (пусть и надуманный) для того, чтобы покинуть олимпийский Сидней?

— А вы вспомните, чего добилась Перек после двух олимпийских золотых медалей в Атланте. Она практически «закончилась» после Игр 1996 года. Я же, напротив, сумела многое сделать после золотого дубля в Атланте: выиграла чемпионаты мира, Европы, Игры доброй воли, множество престижных международных турниров, включая этапы «Золотой лиги». Мне не хотелось уходить с таким скандалом, который возник в Сиднее вокруг имени Перек. Кроме того, я вышла на старт еще и для того, чтобы потом не говорили, что Мастеркова отказалась от выступлений, испугавшись допинг-контроля…

— Неужели все вас поняли, и потом обошлось без обидных публикаций обманувшихся в своих надеждах журналистов?

— В прессе ничего подобного не было, а вот среди близких людей не все поверили в то, что я не сфилонила. Самое обидное, что в их числе оказалась и мой личный тренер Светлана Павловна Стыркина. На тренировках, во время подготовки к этой Олимпиаде, я не раз чувствовала, что бегу очень тихо, прямо-таки тараканьим темпом, тем не менее на финише Светлана Павловна сознательно сбрасывала с результата несколько секунд, говорила, что я шикарно пробежала и при этом заставляла лгать других. Другими словами, я постоянно ощущала давление, чувствовала, что меня в буквальном смысле хотят вытолкнуть на олимпийскую беговую дорожку, заставляя поверить в то, что все мои проблемы не в травмированных ногах, а в голове, то есть носят психологический характер. Мне не доверяли, и оттого, что это делал тренер, было обидно вдвойне.

— На ваших отношениях это как-то отразилось?

— Ну что вы! Светлана Павловна — это один из самых дорогих мне людей. Всегда была и останется.

— Вы сейчас общаетесь с ней?

— Конечно. Она постоянно предлагает мне вернуться на дорожку, не дает погаснуть моей вере когда-нибудь на самом деле это сделать. Я и сейчас продолжаю тренироваться для себя на стадионе, а Светлана Павловна подзадоривает: давай-давай, сейчас работку сделаем, а там, глядишь, снова все получится.

— Неужели в самом деле верит в это?

— Она меня знает. Если я сказала «нет», значит, нет! Это только в любви я могу сначала говорить «нет», а потом сказать «да».

— Можно в этой связи один сугубо личный вопрос? Многие специалисты считают, что развод с прежним мужем, известным велогонщиком Асятом Саитовым, и заботы о новой семье ускорили ваш уход из спорта. Вы согласны с этим?

— Без комментария.

В СВОЕЙ ТАРЕЛКЕ

— Понятно, что стаж работы на спортивном телеканале у вас пока небольшой, и все-таки случалось ли вам уже испытать здесь разочарование? Говорили ли вы хотя бы раз самой себе: «Все! Я больше тележурналистикой заниматься не буду»?

— Не скрою, была такая минутная слабость. Вдруг показалось, что мне скучно. Но я тут же взяла себя в руки: «А что ты, подруга, хотела? Надевай тогда кроссовки и бегай дома по коридору, чтобы избавиться от скуки…» Со временем все нормализовалось, и сейчас таких мыслей нет. Я уяснила для себя самое главное: надо почаще бывать в «Останкино». Вне его пределов тебе хочется спать, просто лежать на диване перед телевизором или куда-то поехать отдохнуть, тем более сейчас, когда в Москве такая прекрасная погода. Но стоит появиться в «Останкино», как моментально заряжаешься вирусом работы. Конечно, мне очень сильно помогает весь коллектив канала, а поддержка, в первую очередь моральная, сейчас просто необходима. Помню, как-то поделилась своим паническим настроением с Юлией Бордовских: мол, ничего у меня не получается, в штат не берут и прочее. «Нет, девочка моя, — сказала она. — Ты должна бороться, зубами цепляться, мучаться — только тогда что-то получится».

ВО МНЕ ЖИВУТ ДВА ЧЕЛОВЕКА

— Чем сегодня заполнены ваши дни, помимо телевидения?

— Будучи профессиональной спортсменкой, я каждый день мысленно приближала то счастливое время, когда смогу заниматься только собой, время, в котором главной заботой будет исключительно собственная внешность. По-моему, это мечта любой уважающей себя женщины. Сегодня я получила его сполна. Я вдоволь накаталась на роликах, о чем также много лет мечтала, накручивая круг за кругом на беговых дорожках. Наконец-то рядом со мной каждый день моя дочь, которая меня очень радует! Сейчас ей семь с половиной лет, и она всерьез занимается теннисом. Окончила детскую теннисную академию в Москве и теперь приступает к индивидуальным занятиям. Это не просто выкачивание денег из родительского кармана, Настя на самом деле человек в теннисе перспективный. Так считают специалисты.

Сегодня во мне живут два человека, которые постоянно борются между собой. Один говорит мне: «Ты женщина, у тебя есть какие-то финансовые сбережения, ты можешь ничего не делать, жить и веселиться». А другой тут же его перебивает: «Не мешало бы тебе чем-нибудь заняться и что-то серьезное создать». Я, даже когда катаюсь на роликах, ловлю себя на мысли, что делаю это не как любитель, а тренируюсь: если спускаюсь с горки, то обязательно стараюсь вновь на нее забраться. Задыхаюсь, но поднимаюсь. Это добровольное мучение мне просто необходимо, его требует организм.     

— Значит, все-таки хочется вновь окунуться в прежнюю жизнь?

— Знаете, буквально сегодня ночью мне приснился сон, будто я на большом стадионе… прыгаю в высоту. В присутствии старшего тренера сборной по прыжкам в высоту Евгения Загорулько, всех наших известных девочек-высотниц начинаю разбег и вдруг понимаю, что у меня на ногах шиповки… для бега. Вот такой странный сон. И сегодня же я услышала репортаж о керлинге, после которого у меня созрело решение позвонить президенту Федерации керлинга России и попробовать себя в этом виде спорта. Шучу, конечно.

— Несколько лет назад в интервью «Советскому спорту» вы сказали, что купили в одном из элитных, охраняемых районов Подмосковья особняк. Сейчас живете там?

— Да. Но это не супердом, потому что это не то место, где следовало бы строить особняк. Я его называю загородной квартирой — большой и трехэтажной. Эта покупка была сделана в те страшные времена, когда в Москве стали взрывать подъезды, и наверное, она была несколько поспешной. А свой будущий дом я пока только планирую, благо у меня есть участок, купленный на олимпийскую премию, в престижном районе Московской области, где живут замечательные, известные в стране люди. Но когда этот дом будет построен, сказать не берусь. Пока я для этого не созрела и не хочу отгораживать себя от мира трехметровым забором, делать из себя некую даму, окутанную тайной.

ГОРЬКОЕ МОРОЖЕНОЕ

— Оглядываясь назад, мысленно прокручивая в памяти всю жизнь, прожитую в легкой атлетике, ни о чем не жалеете?

— Очень жалею о том, что однажды, почувствовав острый приступ голода, позволила себе… съесть на улице мороженое. Было это в 1992 году накануне Олимпийских игр в Барселоне, по пути в гостиницу, где я собиралась сделать массаж. Это мороженое сыграло роковую роль в моей жизни. Я заболела, у меня резко подскочила температура, и в итоге Олимпийские игры прошли без моего участия. А я на многое там рассчитывала, и, поверьте, не без основания. Видимо, Бог решил дать мне один раз, но все сразу. Я имею в виду две золотые награды Игр в Атланте.

— Задавая этот вопрос, признаться, думали услышать, что самым печальным фактом вашей легкоатлетической карьеры стал проигрыш на последнем этапе «Золотой лиги» в Цюрихе, где вы остановились в одном шаге от победы в общем зачете, на кону которой лежали пятьдесят килограммов чистого золота…

— Нет, это не так. Во-первых, в материальном отношении я тогда не осталась внакладе, а где-то даже и выиграла. Во-вторых, всех денег все равно не заработаешь. Это всем известно. Для меня в тот момент куда важнее было другое: я просто не знала, как мне себя вести в ситуации, когда все вдруг начали сочувствовать и успокаивать.

— Если верить одному из тех, кто нынче, по вашему образному выражению, живет в Светлане Мастерковой, вы в последние годы существуете на те сбережения, которые удалось накопить во время занятий спортом.

— Только последний месяц. С 1996 года, после олимпийских побед в Атланте, у меня был очень хороший спонсор, который, я бы даже сказала, меня баловал. Индивидуальные контракты с зарубежными спортивными фирмами — это само собой, но в данном случае речь идет о российском спонсоре. Не знаю, понравится ему или нет, но называть его не буду. Скажу только, что эту поддержку мне устроил любимый клуб «Луч». Однако месяц назад я перестала получать эти деньги — мне уже неудобно это делать, поскольку закончила с серьезными тренировками.

МАСТЕРКОВА О ЖИЗНЕННЫХ ПОЗИЦИЯХ

 Каждый человек, который уходит из большого спорта, в случае каких-то жизненных неудач (я по себе это знаю) всегда найдет оправдание: «Ты столько лет пахал, что теперь имеешь полное право отдохнуть!» Как только скажешь себе это, начинаешь отдыхать, а через какое-то время вновь возвращаешься на исходную позицию: кто я и зачем я вне стадиона? Куда себя бросить, чтобы вновь оказаться на виду? Естественно, у меня нет никакого желания уходить в тень после того, что я в жизни испытала, но, с другой стороны, думаю, лишь единицам удавалось добиться в своей области таких высот, которых достигла я в спорте. Так есть ли смысл снова заниматься поисками максимальных жизненных вершин? И все-таки искать, наверное, стоит, но вот требовать от жизни прежних ощущений, на мой взгляд, рискованно — можно сильно разочароваться.

О РАБОТЕ В ОКР:

 Так получилось, что в один день я стала внештатным сотрудником канала «НТВ плюс» и советником президента Олимпийского комитета России Леонида Тягачева. К сожалению, оказывать реальную помощь Леониду Васильевичу я пока не в силах. Телевидение настолько захлестнуло, что времени на работу в ОКР не остается. К тому же все больше убеждаюсь, что советник — это сугубо мужская прерогатива. Тем не менее очень надеюсь, что Леонид Васильевич не будет спешить вычеркивать меня из списка — я все-таки постараюсь быть полезной и в ОКР.