Татьяна Лебедева: О спринте пока не думаю

После Олимпийских игр в Пекине в жизни Татьяны Лебедевой произошло два немаловажных события. Она стала вице-президентом Всероссийской федерации легкой атлетики и перенесла очередную операцию на ноге. Лебедева рассказала, как ей живется в новой роли спортивного руководителя, что она будет делать в федерации и когда собирается вернуться в прыжковый сектор.

- Татьяна, как вы себя чувствуете после операции?

- Сейчас чувствую себя хорошо, со следующей недели начну разрабатывать ногу, буду делать водные процедуры. Надеюсь, что в мае выйду на старт. Сначала попрыгаю в длину, у меня есть wild card на чемпионат мира в этом виде, а насчет тройного пока не знаю, все будет зависеть от моего восстановления. В 2009 году я не собираюсь форсировать события и загонять себя в жесткие рамки. Надо разгрузиться эмоционально и психологически. Буду прыгать в свое удовольствие. А «давай, давай!» будет к следующей Олимпиаде в Лондоне.

- А что же случилось со здоровой ногой, ведь прошлой осенью вы перенесли операцию на ахилловом сухожилии на другой ноге?

- Это была запланированная операция. К Олимпиаде я хотела быстрее восстановиться, и поэтому мне пришлось нагружать здоровую ногу, а травмированную, я естественно берегла. Это сказалось по ходу сезона, уже перед Пекином нога немного беспокоила, и я знала, что после Олимпиады поеду на обследование. Врач сказал, что хирургическое вмешательство необязательно, но я не стала рисковать, ведь мне уже не двадцать лет. После операции стало понятно, что предчувствие меня не обмануло, у меня были еще и микро надрывы. Теперь мое восстановление может занять даже больше времени, чем обычно.

- Татьяна, перед Олимпиадой вы заявляли, что хотите попробовать себя в спринте, вы еще не поменяли свое решение?

- Я это говорила с условием, что выиграю Олимпиаду, а у меня это, к сожалению, не получилось. Моя мотивация осталась с прыжками, поэтому о спринте я пока не думаю.

- Недавно вы удивили своих поклонников еще одной новостью. Теперь вы не просто спортсмен, а еще и вице-президент Всероссийской федерации легкой атлетики. Как вы себя чувствуете в новой должности?

- Прекрасно себя чувствую. Дело в том, что руководство пошло мне навстречу. Мне не надо каждый день появляться на работе. Пока я буду исполнять роль связного между федерацией и спортсменами, чтобы и тем и другим было легче друг друга понимать. Моя главная задача три раза в год собирать ведущих легкоатлетов и информировать их о последних новостях, изменениях в правилах ИААФ и ВАДА. Я буду внимательно выслушивать предложения и мнения спортсменов и затем доносить их до начальства. Эти предложения будут рассматриваться на тренерском совете. Если хотя бы 10 % пожеланий будет учтено, то я буду довольна своей работой.

- А что бы вы хотели изменить в работе федерации?

- Я могу мечтать о чем угодно, но что-то глобально менять я не в силах. Этим будут заниматься наши руководители. Я делаю свою работу, и выходить за эти рамки пока не собираюсь. Например, перед Олимпиадой были учтены пожелания спортсменов сдвинуть даты летнего чемпионата России. Мне очень приятно, что федерация пошла нам навстречу. Сейчас я набираюсь опыта общения со спортсменами и функционерами, знакомлюсь с работой спортивного чиновника. Думаю, что и в ближайшие пару лет моя функция будет заключаться в сборе информации, чтобы я могла себя спокойно чувствовать в административной сфере.

- В одном из интервью вы сказали, что в России, да и во всем мире не хватает профессиональных врачей и лабораторий, которые бы доносили до спортсменов нужную информацию.

- Это самая актуальная проблема. На Олимпиаде-80 работали пять лабораторий, которые занимались только со спортсменами. Ведь не секрет, что многие легкоатлеты испытывают огромные нагрузки. Существует фармакология на восстановление, но она идет на грани разумного: сегодня разрешено, завтра – запрещено. Для этого и нужны хорошие лаборатории, которые будут вести исследования с медицинской точки зрения и, наоборот помогать спортсменам. Но, к сожалению, у нас нет таких центров. Из-за этого и случаются все скандалы. Человека загоняют в угол, у него нет самой элементарной информации. Так и получается, что где-то услышал, где-то прочитал, кто-то сказал, и пошло-поехало. А затем идут оправдания, что он не знал. Понимаете, для многих не предложено нормальной альтернативы допингу. Спортсменам надо нормально восстанавливаться после нагрузок. В идеале, после тренировки он должен постоянно находиться под контролем врачей. Существует программное обеспечение, которое дает полную информацию о спортсмене. У нас, к сожаленью, пока и этого нет, а наши легкоатлеты тренируются часто интуитивно, полагаясь на свое внутреннее состояние. А ведь это состояние может быть обманчивым.

- А какой врач нужен современной легкой атлетике?

- Он должен в совершенстве владеть английским языком, ездить на различные международные конференции, семинары, собирать информацию и доносить ее до спортсменов. И самое главное – он должен быть практикующим врачом. Я оперировалась у финского специалиста. Он является спортивным медиком, но его клиенты не только спортсмены, но и бабушки и дедушки, а это значит, что у него огромный опыт не только в теории, но и в практике. А в России главная проблема в том, что нет спортивной медицины как таковой.

- А разве в России спортсмены не являются лицами страны и им не нужна поддержка государства?

- Пора осознать, что профессиональный спорт стал коммерческим. Все ждут подачек от государства, что оно поможет, оно должно. Но в мире спорт – это коммерция, это бизнес. Мы должны сами о себе заботиться. Если человек занимается спортом профессионально, то он должен быть готов, что заработанные деньги придется вкладывать в себя, чтобы достичь большего – это, повторюсь, закон бизнеса, и никуда ты от него в нашей реальности не уйдешь. Сейчас государство и так оказывает нормальную поддержку – у нас призовые за победу на Олимпийских играх одни из самых высоких.

Но все же главное - быть оптимистом, или можно сразу заканчивать и уходить на пенсию.