Шлем Петрова – пуленепробиваемый! Наш корреспондент разузнал, чем уникальны шлемы для пилотов «формулы-1»

СОБЫТИЕ ДНЯ
ФОРМУЛА-1. ГРАН-ПРИ КИТАЯ

Шлем – важнейшая деталь экипировки гонщика. В прошлом году он спас жизнь бразильцу Фелипе Массе, в голову которого на скорости около 200 км/ч угодила пружина амортизатора болида Рубенса Барикелло. Справится ли шлем Петрова с таким ударом? С этого вопроса мы начали разговор с представителем бельгийской фирмы «Bell» Микеле Оменто.

 

– Справится, не сомневайтесь! – утверждает Оменто. – Он даже выдерживает выстрел из ружья. Не верите? Я сам стрелял в него! Это один из обязательных тестов визора шлема: он должен выдерживать выстрел граммовой пули, летящей на скорости до 323 миль в час. Стрельба производится по трем точкам.

– Как еще проверяется качество шлема?

– Он должен выдерживать удары с фронтальной части, сбоку, сверху, сзади. Мы бросаем шлемы на землю с 25-метровой высоты, проверяем их на прочность с помощью специальных электронных приборов. Бросаем на шлем пику весом в 4 кг. При этом в него вставлена пятикилограммовая модель головы. Если на ней появляется хоть малейшая вмятина – шлем выбраковывается.

– Чтобы изготовить этот экземпляр, – Микеле показывает на шлем Петрова, – я разбил более 20 образцов. Особенно важно, чтобы шлем был прочным с лицевой части, поскольку большая часть угроз идет спереди. При этом он еще должен быть огнеупорным.

– Какую температуру выдерживает шлем?

– 830 градусов в течение 30 секунд. Температура же модели головы не должна быть выше 70 градусов.

– Из чего сделан шлем?

– Из карбона. Такой же используется в крыльях и фюзеляже «Боинга 787». Шлем произведен в Бельгии, рисунок на него наносили уже в России.

– Расскажите о процессе производства.

– Гонщик приезжает к нам на фабрику в Брюссель, мы сканируем его голову и на основе этих измерений делаем шлем. Он должен плотно облегать голову, чтобы надежно держался и чтобы внутрь не попадали посторонние звуки, ведь для пилота очень важно иметь постоянную связь с боксами. Помимо провода связи, к шлему присоединена трубка подачи воды. У нее есть особенность: если в повороте пилот перестает пить, то вода блокируется специальной заглушкой и не поступает дальше.

– У Петрова были какие-то специфические требования к шлему?

– Да, он попросил сделать его на сантиметр ниже, чем обычно, чтобы он меньше влиял на аэродинамические свойства машины.

– Сколько времени уходит на изготовление шлема?

– Примерно три месяца.

– Каков его вес?

– Килограмм четыреста граммов.

– Вы можете по просьбе пилотов вносить конструктивные изменения в шлемы?

– Да, такое случается. Например, на «Гран-при Малайзии», где жара была под 40 градусов, очень важна была вентиляция шлема – воздух проходит через отверстия под и над визором и выходит через два небольших воздуховода в задней части шлема. А вот на следующей гонке в Китае погода была намного холоднее, и Виталий попросил меня прикрыть отверстия под визором.

– С кем еще из пилотов «Формулы-1» вы работаете?

– Среди наших клиентов: чемпион мира прошлого года Дженсон Баттон, партнер Виталия по «Рено» Роберт Кубица, Себастьян Буэми, Витантонио Лиуцци, Ярно Трулли и Бруно Сенна, а также пилоты младших серий.

– Какова цена одного шлема?

– Такой шлем без рисунка стоит 3400 евро, с рисунком – 4500 евро.

– Сколько их пилоту нужно на сезон?

– На каждую гонку мы берем три шлема: два для сухой погоды, один – для дождливой. Среди двух первых: шлемы для солнечной и пасмурной погоды. Для солнечной – с темным визором, для пасмурной – с прозрачным. Всего же за год пилоту требуется минимум восемь шлемов.

ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ

70 СЕНСОРОВ И 80 ГРАДУСОВ

Во время китайского «Гран-при» наш корреспондент был допущен в святая святых – боксы «Рено».

Боксы – штаб, мозговой центр и мастерская команды. Проход сюда возможен только по спецпропускам, да и то когда не проходят заезды. Во время же тренировок в боксы может попасть только VIP-гость. Именно такой статус на некоторое время присваивают корреспонденту «Советского спорта», за что он благодарит менеджера Виталия Петрова Оксану Косаченко и директора по коммуникациям команды Брэдли Лорда.

Как вы уже догадались, боксы – это еще и территория особой секретности. Скажем, фотографировать машины здесь можно только на стоянке, только спереди и только когда кожух двигателя закрыт.

– Болид Виталия всегда стоит слева, машина Роберта – справа, – начинает Брэдли экскурсию. – Не знаю, почему так повелось, но этот порядок никогда не нарушается. У каждого пилота четыре механика, у всех своя зона ответственности. Один занимается топливом, другой – резиной, третий – двигателем, а еще один – всем, что связано с электроникой и шасси. В случае форс-мажора механики гонщиков помогают друг другу.

За стоянкой находится офис инженеров – здесь несколько компьютеров и десяток мониторов, на которые выводится огромное количество информации.

– На каждой машине установлено порядка 70 сенсоров, собирающих информацию о состоянии машины, – продолжает Брэдли. – Все данные выводятся на экраны, и инженеры ищут наилучшие настройки.

Справа от стоянки хранятся колеса. В «Формуле-1» используется четыре типа резины: жесткая, на которой пилоты едут большую часть гонки, менее стойкая, но более быстрая мягкая резина, которая в основном используется во время квалификаций, промежуточная для мокрой погоды и дождевая для случаев, когда льет как из ведра. Каждое колесо – в разогревающей упаковке, чтобы не тратить время на прогрев. На термометре – 80 градусов.

– Бывает и больше, все зависит от погоды – иногда прогреваем колеса до 110 градусов, – рассказывает Брэдли. – Видите, каждое колесо промаркировано: в надписи «1215» первые две цифры означают, что это колесо машины Петрова (11 – Кубицы), третья – что резина мягкая (если 0, то твердая), пятерка – это номер комплекта.

Последний отсек – мастерская команды. На стенах висят запасные детали.

– Всякое может случиться, поэтому механики должны иметь возможность в кратчайшие сроки собрать болид из запчастей, – говорит Брэдли, подводя меня к запасным сиденьям. – По ходу сезона их приходится менять – гонщик может похудеть или накачать мышцы, и сиденье перестает его идеально облегать. Тогда мы делаем ему новое.

АРИФМЕТИКА «ФОРМУЛЫ-1»

СКОЛЬКО ШИН ИСПОЛЬЗУЕТ ПЕТРОВ?

Каждый гонщик в течение одного «Гран-при» может использовать не более 11 комплектов сликов. При этом на первую тренировку ему выделяют только комплект жесткого состава, на вторую – по комплекту мягкого и жесткого. На остаток этапа (третью тренировку, квалификацию и гонку) каждому гонщику полагаются оставшиеся 8 комплектов покрышек – по 4 жесткого и мягкого составов. Количество комплектов дождевых покрышек не ограничено. После заездов использованные покрышки сдаются поставщику на утилизацию.