Досуг накануне разгрома. Стали известны новые подробности самого крупного поражения в истории сборной России

Жанр репортажа в газете о событии, которое вчера в прямом эфире увидела вся страна, уходит в прошлое. Репортер обязан искать ходы, дабы показать то, что скрыто, что страна не видела или – в данном случае – успела забыть. Известное поражение португальцам 1:7 в октябре 2004 года – как урок на будущее. Поэтому «Советский спорт» поговорил с непосредственными участниками той истории. Читая этот текст, вы можете понять, насколько страшным был тот разгром, и уже будете знать, смогло ли нынешнее поколение сборников смыть позор октября 2004‑го…

В октябре 2004‑го вашему корреспонденту довелось встретить по прилете в «Шереметьево» бесславно слетавшую в Лиссабон сборную России. Тогда наши уступили 1:7, и внятных объяснений тому не существовало. «Пора бы и с игроков спросить» – таково было резюме главного тренера сборной Георгия Ярцева наутро после разгрома.

То было другое время – футболисты еще не заработали миллионов (сегодня невозможно представить: Кантонистов с Бояринцевым уезжали из аэропорта на стареньком «Москвиче-2141») и казались более склонными к раскаянию.

– Все, конец, я заканчиваю с футболом, – пообещал мне заспанный Вадим Евсеев. – Мы здесь все заканчиваем! Семь мячей – этого вполне достаточно. Говорить не о чем.

Знал ли Вадим, что его прощальный матч состоится спустя восемь лет. Еще играть и играть.

Тот матч положил конец целой эпохе. Откуда-то с политической верхотуры Вячеславу Колоскову дали понять: засиделся в руководстве РФС, пора уступить место. Рассказывать публично об этих пожеланиях Колосков не мог. Одно такое интервью могло стать поводом для дисквалификации России на том основании, что член ФИФА подвергается давлению извне.

Прошло восемь лет. И в самой истории появились новые подробности.

КОЛОСКОВ: НЕ ВСЕ ГОТОВИЛИСЬ К МАТЧУ ПОДОБАЮЩЕ

– Верно ли образное сравнение, что благодаря поражению от португальцев ваши оппоненты получили в колоду козырной туз? И ваша отставка стала делом времени? – вопрос Колоскову.
– В тот момент масса негатива по отношению ко мне достигла критической отметки. Нужен был детонатор. И этим детонатором стало поражение.

– Почему стал возможным столь унизительный счет?
– Совокупность факторов. Спустя годы мне стало известно о том, что не все игроки правильно готовились к матчу. Это если сказать помягче. Накануне матча, после указанного в распорядке дня отбоя, они находились за пределами гостиницы. Проводили, так сказать, время за досугом.
Ну и если вспоминать сам матч: все удары португальцев шли в створ ворот – и как нарочно по девяткам и шестеркам. Процент таких попаданий был фантастическим. В то же время возникает вопрос: почему давали бить? Сказывалась в данном случае плохая готовность.

– Правда ли, что о проигрыше португальцам с вами говорили в самых высоких кабинетах? Вспоминается, что обсуждение проблем футбола на рубеже 2004–2005 годов было предельно политизировано.
– Прежде всего поражение в Лиссабоне стало сигналом для СМИ. Люди из Кремля и Белого дома ничего мне не говорили. В Госдуме стихийно возникла дискуссия – депутаты предлагали немедленно вызвать меня и заявить о недоверии. Однако Борис Грызлов как председатель Госдумы объяснил, что РФС – общественная организация и у депутатов нет оснований спрашивать с меня. Что касается непосредственно ухода с поста президента РФС – это уже другая история.

– Может ли сегодняшнее событие иметь столь решающее значение, как матч восьмилетней давности?
– Нет. Это не проходной, но обычный матч, даже если принять Россию и Португалию за главных фаворитов группы. Даже если представить худший вариант – поражение – то это никак не отразится на позициях Николая Толстых как президента РФС. Он не ассоциируется с поражениями сборной, у него колоссальный кредит доверия.

– Нормально ли, что капитаном сборной является игрок, конфликтующий с клубом? Считается, что капитан – для всех пример. Но миссия Денисова воспринимается неоднозначно.
– На мой взгляд, в данном случае противопоставления неуместны. У Денисова два разных работодателя – «Зенит» и РФС. Клуб признал, что в отношениях с футболистом наступила стадия неких разбирательств. Но клуб не просил его дисквалифицировать. Неизвестно, кому в итоге придется приносить извинения. Так что это их внутреннее дело. Главный тренер сборной рассказал, что имел беседу и с руководством «Зенита», и со Спаллетти. То, что Капелло нуждается в Денисове как в лидере команды, превыше всего. И в этом вопросе я бы доверял Капелло.

ВАСИЛЬКОВ: НЕГДЕ БЫЛО ВЕСЕЛИТЬСЯ...

А что думает врач той сборной?

– Не думаю, что со стороны ребят могло быть какое-то злостное нарушение режима. Они не враги сами себе. Потому что если выпить и повеселиться, то к игре подойдешь «мертвый». И на поле не выйдешь. Профи перед столь ответственным матчем на такое бы не пошли. Так или иначе, к матчу с португальцами подготовились плохо, – говорит врач Юрий Васильков, в 2004 году работавший в сборной.

– В чем выражались проблемы в подготовке?
– Задним умом мы все сильны. Но сейчас мне очевидно: мы пересидели в Лиссабоне. Приехали слишком рано, дня за три до матча. Томились. Лучше бы оставались в пансионате «Бор» и вылетели бы в Португалию накануне матча.

– В чем выражалась неважная форма?
– Наблюдения касались, пожалуй, всех ребят. Что-то не то. Помню, Малафеев держит мяч в руках. Секунда, другая... Не выбивает – и все тут. И вдруг Ярцев с Дасаевым начинают кричать: выбивай уже скорее! То ли оцепенение, то ли заторможенность у команды была.

– В каких условиях содержалась команда на сборе? Может, рядом было много баров, кальянных?
– Мы жили на берегу моря в старинном отеле – огромные потолки, свисающие люстры. Футбольная команда в таком месте – несуразность. Идти было некуда, место довольно безлюдное. Может, и были какие-нибудь бары с дешевым портвейном. В свободное время мы выезжали в торговый центр. «Васко да Гама», по-моему, называется. Конец сезона: как мне вспоминается, в основном ребята покупали одежду.

– Как известно, во многих штабах есть «смотрящие»: чем игроки занимаются, что по вечерам употребляют...
– Вы к чему это? В сборной времен Ярцева было абсолютное доверие к ребятам. Все строилось на доверии, а не на слежке. Ночь перед матчем была самой обычной. Во всяком случае я не помню ничего экстраординарного.

– После шестого пропущенного гола Георгий Ярцев покинул свое место. Что, по-вашему, случилось?
– Ярцев ушел, а я проследовал за ним. В раздевалке стало ясно, что у Георгия Александровича прихватило сердце. Одышка, повышенное давление. Я дал ему препарат, направленный на нормализацию сердечно-сосудистой деятельности. Но думаю, из-за того матча сердце у него до сих пор болит...