Антоним остроты. Как сборная России проиграла Катару

Сборная России выдала очередной «шедевральный» матч, проиграв на этот раз команде Катара. Все меньше в мире тех, кто не опасен для нас на футбольном поле.

ВЛИПЛИ В БЕЗНАДЕГУ

Ближе к концу первого тайма камера выхватила Станислава Черчесова, выдавшего кому-то пару указаний и пославшего одобрительный «лайк». Игра сборной на тот момент заслуживала, однако, если и пальца, то не большого или во всяком случае выставленного не вверх. Не было у сборной игры в первом тайме. Нормальной игры, не говоря уж про хорошую.

И дело совсем не в двух катарских пенальти. Оборона экспериментальная, надо к этому привыкать на ближайшие годы, ей простительно. (Хотя если от Катара — в среднем один пенальти за 22,5 минуты, то сколько от Испании или Германии?). Дело в глубоком антикреативе российской полузащиты и атаки. В неумении наших родить футбол.

Первая же атака гостей с участием Полоза, Кокорина, Самедова, удачная, многобещающая атака, - и совершенно кривой навес, рвущий мысль, красоту, идею. Потом пенальти — трудовой, надо признать. И — аритмические беговые упражнения.

Пять лет назад, когда наши в марте сыграли с Катаром вничью 1:1, еще возникал вопрос: «Что это было?». Но минули, как говорится, годы, и теперь подобных вопросов не возникает. Это сборная России, влипшая в безвременье, в скучищу, в безнадегу.

Кудряшов, остро атакующий в «Ростове», нисколько не опасен в национальной команде. Комбаров, комбинирующий на родине, в сборной в основном грузит верхом, как в докарреровом «Спартаке». Глушаков и Зобнин на катарском поле - для борьбы, а не для «услады естества». Ерохин… Кто-нибудь видел в Дохе двухметрового Ерохина? 

Вот его сменщика Газинского видели все: он не успел за своим игроком, когда хозяева с загадочными фамилиями из незапоминаемых клубов забивали нам второй мяч. А еще на острие у нас играл Кокорин. Ну, как на острие… На антониме острия. И не играл, пожалуй. Так, поигрывал.

ДЛЯ КОГО? ДЛЯ ЧЕГО?

У сборной России по полю были расставлены словно не люди — функции. Каждый — с механистической программой в голове. Не допустить, пресечь, отработать, дать объем. А где творчество, братцы? Где изящные фиоритуры, волнительные акварельные оттенки, любовные рифмы? Вы не грузчики, братцы! И даже не атлеты. Вы игроки!

Второй тайм, вопреки Льву Толстому, был несчастлив одинаково с первым. Кто-то заменил кого-то, мыльность раствора осталась прежней. Катар, играющий в одно касание, увидеть довелось. Россия не играла даже в два или три. Она предстала переживающей, заполошной, ответственной и совершенно неумелой.

Контрольно-товарищеские матчи, как их ни назови, не обязаны представлять собой эталон коллективной выучки. Ясно, что именно это и подлежит наработке. Но обязано быть то, на чем выучка базируется, точнее — на ком: лидеры, личности, люди с мало-мальской техникой, с поддержкой в лице прочих - футбольных силовиков. Кто все эти люди, если говорить о нашей команде катарского образца?

Эпизоды-символы: ударный форвард Кокорин сначала катит мяч вправо, оказавшись на позиции ударного форварда (вот неожиданность), затем не реализует пенальти.

Картинка-символ: пустой стадион, водка по периметру поля в тревожно безалкогольном Катаре, «прайм-тайм», Первый канал, 53-я команда мира проигрывает 91-й, причем 91-я играет лучше, травма Акинфеева, торопливый обрыв трансляции и начало программы «Время» на 4 минуты раньше урочного часа…

Абсурд в кадре и за. Для кого? Для чего?

Бывают сложные периоды в жизни любой сборной, но, кажется, мы еще не представляем глубины канавы, в которую катимся. Меняем вожжи, сено, возницу, а лошадь не тянет и телега не едет. Есть ли у нее вообще колеса?