Ловчев: Кто стоит за письмом работников «Рубина»?

Обозреватель «Советского спорта» высказался по поводу письма, которое небольшая часть работников казанского клуба написала претензию против гендиректора клуба Андрея Громова – якобы он много зарабатывает (500 тысяч в месяц), часто бывает в командировках и говорит по телефону, и из-за этого им не платят премии.  

- Расскажу историю, которая покажет, почему я не верю в коллективные письма, - говорит Ловчев. – Меня научила этому неверию ситуация в «Спартаке» в 75-м году. В проекте «Дневники» я как-то уже рассказывал об этой истории… В конце 75-го года мы, футболисты «Спартака», узнали о том, что из клуба убирают Н.П. Старостина. Я как капитан повел команду в ВЦСПС, к секретарю по спорту Богатикову. Он мне сказал – езжайте играть матч с «Миланом» в еврокубках, а мы будем думать, а потом -- приходите.

- Сыграли матч, приходим, - продолжает Ловчев, - сидим приемной, и из кабинета выходит Старостин. Николай Петрович скрестил руки – и показывает, мол, все, убрали… Заходим коллективом, говорим, что неправильно, что Старостин великий человек, он хороший организатор, он даже с Лениным общался… Секретарь нас слушал, а потом говорит – вы нас еще благодарить будете. Чем закончился эксперимент, все помнят – команда вылетела из высшей лиги – в тот год Старостин не работал в «Спартаке». Так вот, когда нам сказали, что «еще благодарить будет», я сказал команде – есть один шанс, что Старостина оставят: надо поехать в клуб и всем написать заявления об уходе. После чего я поехал в клуб и написал заявление на имя председателя общества «Спартак». Через три дня прихожу, спрашиваю – какая будет реакция? А мне отвечают: а что такое, заявление написали ты и Мища Булгаков… С тех пор я не играю в коллективные игры. Более того, я вижу, жизнью научен, что они пишутся все время по указке кого либо, чаше всего – по указке того, от кого люди зависят. Это уже постыдно и гадко. Думаю, что история с письмом совершенно понятна – все это продолжение борьбы Курбана Бекиевича и гендиректора Громова. Думаю, не только у меня есть догадки, кто является инициатором письма. А это всегда – начало конца.