Мы ждем перемен. Поражение, которое должно изменить наш женский волейбол

Шесть лет без побед

Утро пятницы сотрясло известие о дисквалификации бразильской волейболистки Тандары, провалившей допинг-тест. Который , кстати, был взят еще 7 июля. Для кого-то история с Тандарой стала поводом для оправдания результата сборной России, ее нападающая Наталия Гончарова даже заявила в СМИ о готовности команды вернуться в Токио для переигровки. Но нам лучше о допинговом скандале в сборной Бразилии забыть. И не той причине, которая заставляет российских спортсменов выступать в Токио за команду с названием ОКР, а потому что любые попытки найти несправедливость станут для нас лукавой ширмой, загораживающей реалии женского волейбола в России.

Можете набрасываться на меня с гневными словами и обвинять в нехватке патриотизма, но и это поражение от Бразилии, и общий результат на Олимпиаде – из тех, которые полезны. Для давно назревших перемен. Если же вы продолжаете называть результат сборной в Токио случайным или несправедливым, то напоминаю историю вопроса.

Последние победы сборной датированы 2015-м-годом. По меркам волейбола, где в год сборные проводят не меньше двух турниров, шесть лет – срок гигантский. Да что там победы, если на пьедестал с тех пор поднимались только раз – на Кубке Мира-2019.

Вылет в четвертьфинале Токио-2020 стал просто очередным индикатором проблем, которые высвечивались всеми предыдущими турнирами. Просто цифры. Восьмое место на чемпионате мира -2018. Шестое и седьмое место на чемпионате Европы -2017 и 2019. Два восьмых и четырнадцатое место в Лиге Наций. Что это, если не тенденция? Дополненная (за исключением завершившей карьеру в сборной Татьяны Кошелевой) отсутствием российских волейболисток в лигах, где собрано лучшее, что есть в мировом волейболе.

Вернемся в декабрь и вспомним громкое интервью бывшего либеро сборной России, двукратной чемпионки мира Светланы Крючковой. Которая сравнивала ситуацию в женском волейболе с перроном, мимо которого проносятся скоростные поезда. Для красочной образности Крючкова посетовала, что неприятно смотреть матчи Лиги чемпионов с участием российских команд потому что их там «избивают, как детей».

А вот еще показательные слова: «Нельзя всю игру сводить передачам Тане или Наташе». Кто это сказал? Думаете, оголтелый болельщик с дивана или сторонний наблюдатель? Нет! Это сказала Татьяна Кошелева после вылета в четвертьфинале Олимпиады в Рио. Пять лет назад! Приблизился ли за этот срок наш волейбол к лучшим образцам современного волейбола? На данный вопрос исчерпывающе ответили сначала матчи Лиги Наций, а теперь и главный цензор – Олимпиада. Могло ли у наших девчонок сложиться в Токио по-другому? Могло. Олимпиаду далеко не всегда выигрывают сильнейшие команды в принципе. Здесь под грузом ожиданий часто спотыкаются фавориты и выстреливают команды второго плана. Но чудо подразнило и убежало, оставив нас с тем результатом, который органично вписался в общую мозаику.

Повыше подкинь – посильней ударь

«Что делать и кто виноват»? Меньше всего виноват тренер, которому за олимпийский результат придется отвечать. С приходом из гораздо более успешного мужского волейбола Серджо Бузато связывали надежды. Игроки излучали оптимизм от работы с итальянским тренером, в прессе и приватных беседах подтверждая: «мы уже становимся разнообразней, мы пытаемся все делать быстрее». Отходя от застывшего стиля, который в кулуарах с насмешкой называют: «повыше подкинь – посильней ударь». Но сам Бузато на тему изменений говорил дипломатично и осторожно. На пример самых быстрых команд мира отвечал прямо: «до Олимпиады не успеем». Отмечал наши традиционные козыри – блок и атаку, а о тактической простоте высказывался уважительно: «это дело клубных тренеров».

Но сколь бы Серджо ни стремился к дипломатии, Олимпиада строго напомнила: в современном волейболе тренер сборной не может быть Мессией. Любой тренер любой национальной команды зависим от работы клубов и состояния волейбольной отрасти в стране.

Возможно кто-то удивится, но гораздо четче место России в мировом волейболе указала майско-июньская Лига Наций. Там в отличии от скоротечных турниров фактор случайности минимизирован, поэтому итоговое положение команд лучше показывает их сравнительную характеристику. Да, и в Лиге Наций были свои условности. Одни сборные в Римини экспериментировали, другие приехали и вовсе без олимпийцев, да у сборной России до этого турнира был за спиной лишь коротенький сбор. Первый за полтора года. Еще и обстоятельства не позволили сыграть в оптимальном составе со старта, травмы оставляли вне площадки лидеров. Но результаты выглядели показательно. Кого сборная России обязана обыгрывать в любых обстоятельствах – обыграла. Кому имелись основания уступить – уступила. Можно было проиграть на три партии меньше и выиграть на два матча больше, но главная линия оставалась единой: беспомощность в матчах против быстрой, сложночитаемой комбинационной игры соперниц. США, Японии, Голландии, Бразилии, Китая, даже в победном матче с Доминикакой были проблемы. Казалось, глаза девушек в таких матчах выражали принятие закономерности происходящего. И отсутствие понимания – что ж с этим делать.

Уже тогда стало очевидно, что за волейболом ведущих сборных мира мы не успеваем. Эти команды не добывают результат олдскульными ударами с краев сетки, а делают акцент на существительном «игра». Запутывая соперника скрещиваниями, разрывом блока быстрыми передачами и ударами из позиций между зонами. Мгновенным вколачиванием «гвоздей» первым темпом, постоянной атакой с задней линии.

Вы в четвертьфинальном матче у сборной России что-нибудь из этого увидели? Для иллюстрации рекомендую заглянуть в статистику. Просто сравните хотя бы количество атак первым темпом у нашей команды с любым другим четвертьфиналистом. Апофеозом стала статистика примы российского волейбола Наталии Гончаровой. Которая реализовала меньше тридцати (!) процентов атак. Для опытного игрока и главной «забойщицы» сборной – цифры, мягко выражаясь, низковатые. Но если в реалиях российской Суперлиги соперники к привычным атакам Гончаровой готовятся, то на международном уровне еще и готовы к эффективной контригре.

Семнадцатилетняя звезда

Хотя за месяц-полтора до Олимпиады Серджо Бузато выглядел оптимистом. Признавая проблемы, говорил, что козыри для усиления игры есть. Локомотивам изменений называл волейболисток новой для нас формации: Ксению Смирнову и Арину Федоровцеву. Готовых добавить скорости командному волейболу. Когда это на Олимпиаде получалось, казалось, что сломить и заставить растеряться сборная России может любого соперника. Так было периодами в четвертьфинале с Бразилией, так было и в выигранном матче у США и даже проигранном Турции. Проблески сочетания мощи и скорости, красоты и надежности появлялись уже в Лиге Наций, но тогда же специалисты предостерегали: в экстремальной ситуации игроки выберут более привычный и потому надежный для них вариант. Читай – как они привыкли к клубах. Поэтому когда в матче с Бразилией Ирина Воронкова получала по три передачи на край сетки за один розыгрыш, или готовилась атаковать с излюбленной высоты Наталия Гончарова, все сводилось к одному: хорошо отзащищаются готовые к этому соперницы или плохо.

Уплывающие шансы мы догоняли в том числе на подаче Арины Федоровцевой, менявшей силу на хитрость. Бузато еще за месяц до Олимпиады назвал Арину ведущим игроком. За выдержанную на первом для себя таком турнире нагрузку Федоровцева достойна восхищения. После Олимпиады главный тренер пошел в эпитетах дальше и назвал Арину звездой. Но видная роль в сборной вчерашней дебютантки имеет и обратную сторону. Есть мнение, что если ведущему игроку всего 17 лет, это наглядно показывает уровень команды. Можно с этим тезисом и поспорить. Ведь Арина Федоровцева не первая такая в нашей сборной. В 1992-м году Евгения Артамонова сыграла на Олимпиаде, едва справив 17-летие. Через 4 года вместе с опытными игроками боролись на Играх за медали 18-летние Любовь Соколова и Елена Година. В 2004-м основной связующей у тянувшийся к золоту сборной России была 19-летняя Марина Шешенина. Но во всех тех командах молодые девчонки становились частью уже сложившейся и отработанной системы. Федоровцевой же выпала более сложная роль – стать локомотивом стилистического разнообразия. Правильно ли, что такая роль достается дебютанту сборной на Олимпиаде, лучше пусть ответят наши волейбольные боссы.

Кстати, в интервью Серджо Бузато после вылета с турнира запомнились слова о резерве. Главный тренер сборной России сказал, что перспективных девчонок много в сборных от 17 до 19 лет. Но тут же заметил, что пик результатов у первой сборной может наступить, если есть крепкое основание внизу. А когда в пирамиде все наоборот, это проблематично. Вы поняли? Тот случай, когда главные слова находятся между строк.

Вопросы волейбольному руководству

Если мы собираемся вернуться в элиту мирового волейбола, его российским боссам срочно нужно растрясти застывшую форму, в которую давно превратился в России женский волейбол. Куда в минимальном количестве проникает актуальный иностранный опыт, где по кругу ходят одни и те же специалисты, где новые имена среди тренеров – эксклюзивная новость. Прошлой осенью автору довелось пообщаться с функционером. Который на вопрос о внедрении в Суперлиги иностранного опыта парировал: «вы лучше спросите, знает ли кто-нибудь из российских тренеров Суперлиги хотя бы английский язык».

Если мужской волейбол в России иностранным тренерским кадром представлен всегда, то в женской Суперлиге зарубежных тренеров только двое. Два года назад и вовсе не было ни одного.

Конечно, строгая критика не должна касаться всех российских тренеров и руководителей всех клубов. Не должна Это надо подчеркнуть красным – речь не обо всех! Подготовленная к матчам сборной записном фаворите казанском «Динамо» Арина Федоровцева – пример для других. Сам факт выступления на Олимпиаде дебютантки из «Уралочки» Ксении Смирновой - тоже наглядный показатель уровня работы внутри детища Николая Карполя. Что, как и сколько для развития волейбола делается в калининградском «Локомотиве» - достойно отдельной статьи. Но за положительными примерами мы обязаны говорить и другом. Поэтому важно услышать от руководства ВФВ ответы на фундаментальные вопросы:

1. Нормально ли, что некоторые (подчеркиваю – некоторые) участники чемпионата России клубами называются лишь условно? По-сути имея лишь – команду с обслуживающим персоналом. Возможно ли такое в профессиональном волейболе третьего тысячилетия 21 века?

2. Все ли клубы с профессиональным статусом по-настоящему ставят задачу подготовить резерв и реально работают с молодежью? Или где-то молодежные составы существуют для галочки?

3. Есть ли у ВФВ хоть какие-то критерии определения квалификации тренеров по меркам международного волейбола? И если да, то кто и с какой регулярностью эту квалификацию проверяет.

4. Не слишком ли в российском волейболе увлеклись ускоспециализированными игроками? Которые в решающих международных матчах не готовы поднимать мячи под ногами после отскоков и сносно выполнять простую передачу сверху.

5. Как поднять конкуренцию в Суперлиге? Где три записных фаворита максимум десять раз в сезоне играют на полную катушку. А на половину остальных матчей могли бы и не выходить.